Второй год работает Алик Громов монтажником. Недавно его избрали комсоргом управления.

Я перечитываю письмо Бориса. Много профессий было в его жизни. А много ли дел? Он пишет, что работал на ГЭС. Но закончил ли он ее? Ни строчки об этом в письме. А ведь только большое, важное дело может остановить его порхание по жизни. Большое дело и чуткие люди, такие, как Жора Коновальчук и главный инженер Александр Леонидович. Только тогда обретет смысл какая-нибудь из десяти его профессий.

И люди должны ему в этом помочь... Вот еще строчки из его письма.

«...На последней работе поругался с начальником. Работал я автокрановщиком. С одного моего товарища неправильно высчитали порядочную сумму денег. Я вступился. Мне ответили: «Не суйся не в свое дело». Я продолжал упорствовать. Вот тогда начальник и предложил мне подать заявление. Что мне оставалось делать? Уволился. Фактически ведь он выгнал меня, а в трудовой книжке (это вторая у меня) записано: «Уволился по собственному желанию». А мне вовсе не хотелось увольняться и куда-то опять ехать!»

Борис не пишет о названии стройки или завода, где это произошло. На конверте только почтовый штемпель: «Пос. Депутатский, ЯАССР». Не упоминает он и фамилии начальника. А мне бы хотелось его видеть! Мне бы хотелось посмотреть на человека, который небрежно полистал трудовую книжку, нашел чистое место и равнодушно расписался там. Одним росчерком пера погнал парня дальше по нелегкой дороге скитаний.

А ведь точно такие же чинуши подчас любят посетовать: не та, мол, молодежь пошла. Откуда у них разочарование? Почему сбиваются с пути?

И невдомек им, что вот таким небрежным росчерком пера они иногда калечат жизнь молодого парня, его судьбу.

Двадцать четыре отметки я насчитал в трудовой книжке Александра Максименко, которого, как и Юрку, встретил в Одесском порту. Он старше Юрки года на три, но по опыту годится ему в дедушки. Диапазон профессий — от осветителя на киностудии до ассенизатора.

В порту он клялся, что останется здесь надолго. Но на третий день сбежал от маленькой неудачи.

Может быть, и не правы были портовики, отпустив его. Но их трудно винить. За эти три дня Максименко успел достаточно насолить бригаде: кого-то оскорбил, что-то украл. Я видел его: трусливый, бегающий взгляд, на лице — выражение вечной жалобы, в голосе — истерические нотки. Парень, в общем, сломлен окончательно. Через некоторое время он сгинул в темной компании на вокзале.

Я уверен, что Борис не опустится так, как Максименко. Само его письмо в редакцию тому порука. Но все же условия, в которых он жил, дали свои плоды. Вот строки из его письма:

«Плюс ко всему моя физиономия. Вы не смейтесь. Я одним видом внушаю человеку недоверие. Разговариваешь часто с человеком, а он смотрит на тебя так, словно удивляется, как таких земля еще носит».

Чтоб так писать, надо очень сильно свыкнуться с мыслью о равнодушии людей (а две заполненные трудовые книжки дают к этому достаточно оснований). От мыслей о равнодушии один шаг к озлобленности. А не озлобленность ли делает человека преступником?

Я листаю потертую, выцветшую на сгибе трудовую книжку Максименко, оставшуюся в отделе кадров. Такая же, вероятно, и у Бориса. «По собственному желанию», «по собственному желанию», «по собственному желанию»... И подписи, от которых пестрит в глазах. Десятая подпись, двадцатая... А ведь когда ставились эти первые бездушные резолюции, Максименко еще можно было спасти. Еще можно было остановить его бег, открыть подлинную романтику жизни, как это сделал в Николаеве главный инженер. Но тут никто и не попытался. И в трудовой книжке появились одна за другой записи: «Уволен по собственному желанию». Двадцать четыре записи...

Да, конечно, в круг служебных обязанностей директоров и начальников отделов кадров романтика не входит. Они заняты производственными планами. Но ведь в великом плане коммунистического строительства немалое место занимает и воспитание человека будущего общества. Создание материальной базы и воспитание — единый процесс построения коммунизма в нашей стране. Вот почему руководители предприятий и строек, куда приезжают в погоне за романтикой Юрки, Алики и Борисы, не имеют права одним росчерком пера перечеркивать судьбу молодого человека. Мудростью своей, своим жизненным опытом они должны раскрывать перед этими парнишками истинную романтику наших дней — романтику созидания коммунизма.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.