Над городом Булавайо сгущались сумерки. В этот вечер великий колдун и предсказатель Каундо Динзмахлебо готовился к необычному пророчеству. Мерно стучали барабаны, пламя костра отбрасывало причудливые тени на лица собравшихся, на стены домов, на темные силуэты стоящих поодаль автомобилей. В круг перед костром вошел высокий, прямой человек в национальной одежде африканского народа зимбабве. Он повелительно поднял правую Руку, украшенную магическими браслетами из сухой травы и зубов аллигатора. Барабаны смолкли. Предсказатель ступил на расстеленную перед ним козлиную шкуру и простер руки вперёд, во тьму родезийской ночи. В его рунах появилась кожаная чаша с волшебными костями. Колдун быстро закружился вокруг костра. Он заклинал злого духа пустыни и повелителя ветров не скрывать от него правды. Он заклинал их духом Священной кобры, угрожал духом Мпо-мпо, священного леопарда... Движения его становились все резче, танец все стремительнее. Наконец он резко опрокинул чашу и во весь голос произнес магическое слово «Оум». Волшебные кости лежали на шкуре козла. Подле них опустился обессиленный Каундо Динзмахлебо. Через некоторое время один из помощников колдуна отошел от своего учителя и на ломаном английском обратился к собравшимся:

- Расположение волшебных костей рассказало учителю всю правду. Идите с миром, не будет никаких неприятностей ни для африканцев, ни для Англии, ни для господина Смита лично... Ревя моторами, разъезжались автомобили, угасал волшебный костер, помощники под руки увели великого колдуна. А над ними мерцали крупные, яркие звезды африканского неба.

Солсберийский перезвон

Лето 1961 года. В Солсбери стоит ужасающая, жара. Бильярдные залы и клубы столицы Родезии переполнены. В любое время дня толкутся здесь табачные и сахарные плантаторы, приехавшие за много миль, чтобы стряхнуть скуку и однообразие деревенской жизни. Пьют, сплетничают, лениво перебрасываются новостями... Но основная тема разговора - «бремя белого человека в Африке». Здесь плантатор входит в раж. Стуча пивной кружкой по стойке, он кричит, что Англия собирается предать интересы белых в Южной Родезии. Что черномазые совсем распоясались. Что совсем другое дело к югу от реки Лимпопо - в стране, где правит «истинный защитник интересов белого человека» Хендрин Фервурд. У входа в салун «Империал» резко тормозит запыленный «лэнд-ровер». На двери салуна болтается традиционная табличка «Право входа ограничено». Сюда могут ходить только белые. Лихо развернув машину на стоянке, из нее выходит тощий, долговязый плантатор в старом, неопрятном костюме и мятой рубашке. В баре его уже ждет двойная порция шотландского виски и разговор о прелестях царства Фервурда. Его зовут Ян Дуглас Смит. Он владелец небольшого ранчо в Селукве. В баре «Империал» Смита хорошо знают. Знают не только как мелкого землевладельца и ярого расиста. Соседи-плантаторы тан и не могут понять, каким образом этот человек, даже не удосужившись стряхнуть хлебные и табачные крошки со своего двубортного костюма, пробрался в коричневые залы родезийского парламента. Как плантатор, он малоприметен. Как политик - косноязычен. Разговор за стойкой «Империала» продолжается. Приятель Смита фермер Ван дер Мерве рассказывает ему о своих последних приключениях:

- Возвращался я вчера от Гибсонов. Был, конечно, навеселе, ну и наехал на трех черномазых. Выхожу из машины, смотрю - один валяется с пробитым черепом. Готов. Я его закопал в землю здесь же, на обочине. Второй еще дышал, но тут, дружище Ян, меня такое зло взяло, что я и его закопал рядом с первым. Третий отполз в сторону и все время кричал: «Я жив, хозяин, я жив!» Я пристрелил его, чтобы не орал, и закопал вместе с теми двумя. Потеха! Смит улыбается. Смит вежливо поднимает стакан и пьет здоровье Ван дер Мерве. Разговор в баре переключается на карты. Здесь Смит-признанный авторитет. «В моей жизни я выходил победителем из всех азартных игр!» - любит говорить он. Впоследствии, уже став премьер-министром, бывший плантатор повторит эти слова, торжественно открывая у водопада Виктория игорный дом. За стойкой зазвонил телефон. Бармен снял трубку, послушал несколько секунд, затем с подобострастной улыбкой протянул трубку через стойку:

- Вас к телефону, господин Смит. И, прикрыв микрофон трубки ладонью, добавил:

- Господин Лилфорд. Разговор длился недолго. Лилфорд пригласил Смита в ближайшую субботу к себе в поместье на коктейль. Смит возвратил трубку бармену. Окружающие смотрели на него с почтением и завистью. Имя Лилфорда многое говорило им. Владелец 33 тысяч акров плантаций и обширных пастбищ, Лилфорд был известен не только как самый богатый человек Родезии, но и как один из самых состоятельных людей африканского континента. В узком кругу родезийских политиков было известно и другое: к поместью Лилфорд-плейс тянулись нити из многих правительственных учреждений Солсбери. Темы разговоров на субботнем коктейле в Лилфорд-плейс мало чем отличались от бесед за стойкой бара «Империал». Но, когда гости уже начали разъезжаться, хозяин, дымя сигарой, пригласил Смита в свой рабочий кабинет. Людей, которых он там встретил, Смит знал и раньше. Он встречал их в залах парламента, на приемах у губернатора Родезии сэра Хэмфри Гиббса, в редакциях газет Солсбери и Булавайо. Слово взял хозяин. Лилфорд говорил о необходимости создать новую партию, которая потребовала бы превращения Родезии из доминиона ее величества королевы Великобритании в «свободную страну белого человека». Яну Смиту было предложено возглавить эту партию. Тан возникла партия «Родезийский фронт», членами которой стали самые откровенные расисты Родезии, вроде фермера Ван дер Мерве, ярые сторонники фашистского режима Южно-Африканской Республики. 6 декабря 1961 года в Родезии была введена новая расистская конституция. Англия вручила власть над африканским населением белому меньшинству. Вслед за этим английское правительство передало министру обороны Родезии Яну Дугласу Смиту большое количество самого современного оружия. 14 апреля 1964 года Я и Смит стал премьер-министром Родезии, сохранив за собой портфель министра обороны. 17 октября 1965 года телетайпы агентства Рейтер поведали всему миру о пророчествах Каундо Динзмахлебо: «...не будет никаких неприятностей ни для африканцев, ни для Англии, ни для господина Яна Смита лично...» Теперь Смит был гарантирован от неприятностей волей всевышнего. А роль всевышнего для Южной Родезии он решил взять на себя. 11 ноября 1965 года «Родезийский фронт» объявил Южную Родезию «независимым государством белого человека». Прошел год. Родезийские «ультра» с помпой отпраздновали первый год существования своего «государства». По специальному заказу Смита был отлит медный колокол, на манер американского «Колокола свободы». На торжественном банкете, посвященном годовщине «независимой Родезии», Смит, одетый в смокинг, с цветком в петлице, ударил в колокол двенадцать раз. «Никаких неприятностей... Никаких неприятностей... Никаких неприятностей...» - голосом колдуна Каундо гудел колокол под ударами главы правительства. Выстреливали пробками в потолок бутылки шампанского, которые Смит приказал обернуть в бумагу цвета национального флага. Рекой лилось вино в многочисленных салунах Солсбери. А в это же время на улицах Булавайо, Кве, Гвело и других городов Родезии гремели выстрелы полиции, открывшей огонь по африканцам, лилась кровь мирного населения. Премьер Смит звонил в колокол... «Каждый удар этого колокола, - заявил он журналистам, - гвоздь в гроб людей, вмешивающихся во внутренние дела Родезии». Похороны погибших от полицейских пуль африканцев заняли несколько дней. Все эти дни в столице был праздник с фейерверком...

Операция «Тигр»

В этот день, 2 декабря 1966 года, небо над Лондоном бью затянуто тучами. Пасмурные дни никогда не перегружали работой и пассажирами лондонский аэропорт, и поэтому служащие с недоумением поглядывали на группу джентльменов в котелках, неторопливо гуляющих по залам здания аэропорта. Другая группа с жаром обсуждала что-то в кафе. В первой группе безошибочно угадывались сотрудники политического отдела Скотленд-Ярда, во второй - вездесущая ватага газетчиков с Флит-стрит. Вскоре прибыл багаж отлетающих. К борту самолета «Рентгеновский луч Ромео-397» подъехали два автофургона. Прикрепленные к багажу бирки с маршрутом ровно ничего не сказали дотошным журналистам. На бирках значилось: «Лондон и далее по направлению полета». В самолет погрузили несколько цинковых ящиков со специальными средствами связи и два сейфа с шифрами. Через некоторое время на борт «Ромео-397» поднялся премьер-министр Великобритании Гарольд Вильсон. Взревели моторы. Самолет круто взял вверх и исчез в серых облаках лондонского неба. Вскоре «Ромео» приземлился на аэродроме английской военно-морской базы в Гибралтаре. Специальный натер английского военно-морского флота доставил премьер-министра на борт крейсера «тигр». Через несколько часов тот же катер доставил на «Тигр» родезийского премьера Яна Смита. В руках у Смита был небольшой плоский чемодан. В три часа утра 3 декабря дозоры морской пехоты, патрулирующие базу, увидели, что в иллюминаторах кают-компании крейсера зажегся свет. Переговоры начались. Кроме ящиков с рациями и сейфов с шифрами, господин Вильсон привез с собой небольшой портфель черной кожи, к ручке которого также была прикреплена бирка с загадочным маршрутом «Лондон и далее...». В портфеле лежал проект «рабочего документа» по родезийской ситуации. Если Смит примет предложение английского правительства, то, по словам самого Вильсона, он «имеет все шансы вернуться в Солсбери законным премьером Родезии». Переговоры продолжались два дня. Два дня Вильсон склонял к взаимоприемлемому решению человека, которого сам год назад объявил мятежником. Два дня английский премьер вел переговоры с расистским фюрером Южной Родезии, хотя год назад торжественно клялся в парламенте не вести со Смитом никаких переговоров. Через два дня переговоры окончились. Проект «рабочего документа» перекочевал из портфеля черной кожи в небольшой плоский чемодан. «Рентгеновский луч Ромео-397» доставил Вильсона в Лондон. Смит улетел в Солсбери. Крейсер «Тигр» вернулся в Касабланку. На пресс-конференции в лондонском аэропорту английский премьер-министр был немногословен.

- У меня и у господина Смита одно общее желание, - заявил Вильсон журналистам, - хорошенько выспаться. В Солсбери с журналистами обошлись проще. За полчаса до прибытия «ДС-14» их собрали в конференц-зал якобы для инструктажа. Затем зал был заперт и оцеплен полицией. Смит сел в ожидавшую его машину и, сопровождаемый эскортом мотоциклистов, поехал в свою резиденцию. Вид у него был очень усталый. Но сон в эти часы не шел. Не спалось ни в резиденции Вильсона на Даунинг-стрит 10, ни в особняке Яна Смита в Солсбери. Родезийское правительство обязано было до десяти часов утра ответить Лондону, принимает ли Ян Смит «рабочий документ», или нет. Ровно в 10.15 Смит попросил отсрочки до 3 часов дня. Текли напряженные часы ожидания. Утренние выпуски газет писали, что если Вильсону удастся уговорить Смита, то палата общин парламента «управится с родезийской проблемой за день». Миновал и этот срок. Из Солсбери пришла просьба о новой оторочке - на этот раз до 5 часов вечера. Часовые стрелки Большого Бена на лондонском Тауэре переползают и эту цифру. Проходит еще немного времени. Дверь правительственной резиденции в Солсбери распахивается, и Ян Смит выходит к ожидающей его решения толпе сторонников власти «белого меньшинства».

- Нет - Вильсону! - провозглашает Смит. - Борьба продолжается! Операция «Тигр» провалилась...

Фальшивомонетчик

У дверей лавок и магазинов Солсбери выставлены новогодние плакаты. Ряженые Санта-Клаусы приглашают покупателей пожаловать на широкую распродажу уцененных английских стеариновых свечей. Готовясь весело отпраздновать рождество, родезийские плантаторы беззаботно занялись предпраздничными покупками. В середине декабря магазины столицы не жалуются на отсутствие покупателей. Конечно, теперь товаров стало меньше, а весь импорт проштампован квадратными печатями южноафриканского департамента внешней торговли. Плантаторы не унывают. «Родезийский фронт» еще покажет себя! Борьба продолжается! Ян Смит уверен, что сумеет обойти решение Лондона и Совета Безопасности ООН о санкциях против Родезии с помощью нового вожака южноафриканского фашистского режима Балтазара Форстера. Ведь во время действовавших до решения Совета Безопасности «добровольных санкций» весь родезийский экспорт шел через ЮАР. Что же изменилось сейчас? Разрекламированные правительством Вильсона экономические санкции против Южной Родезии оказались несостоятельными. В области импорта они заключались в том, что британское Адмиралтейство не приняло подарок Яна Смита капитану крейсера «Тигр» - медную вазу. Что же касается экспорта, то здесь «ограничительные санкции» свелись к тому, что английская таможня не пропустила в Родезию... футбольный мяч, подписанный игроками сборной Великобритании. А нефть по-прежнему в неограниченных количествах поступает в Родезию из ЮАР. По-прежнему продает Южная Родезия табак и хром. Покупатели остались старые, правда, теперь появился посредник - все торговые операции Англия и США осуществляют через португальскую колонию Мозамбик. Пока Лондон угрожает санкциями, Смит повсеместно «укрепляет белую цивилизацию». Введен новый фашистский закон «о поддержании законности и порядка», целиком заимствованный из кодекса Южно-Африканской Республики. По этому закону сотни африканцев заточаются в тюрьмы Солсбери и Булавайо, тысячи отправляются в концлагеря. Уже давно в стране введен комендантский час, разумеется, только для «цветного» населения. Вот что заявил, выступая по родезийскому радио, министр иностранных дел правительства Смита Уильям Харпер:

- Режим находящегося у власти правительства уничтожил целые банды террористов, пытающихся свергнуть существующую власть. Ни один из сопротивлявшихся арестам не уцелел. Обстановка в Родезии накалена до крайности. Сопротивление африканцев расистскому режиму охватывает все новые и новые районы страны. В окрестностях Булавайо патриотами взорваны три правительственных здания. Рабочие Умтали строят на улицах баррикады и забрасывают полицию камнями. И эту многомиллионную армию борцов за независимость своей земли и своего народа расистский министр называет «бандой террористов»! «В Родезии нет террористов, - говорит член руководства партии «Союз африканского народа зимбабве» Стефен Нкомо. - Все африканцы зимбабве выступают против ненавистного режима Яна Смита, и единственная возможность арестовать и расстрелять «всех террористов» состоит в том, чтобы физически уничтожить всех африканцев в Родезии. Хотя события в Родезии окутаны завесой молчания и фашистскому режиму удалось сохранить в тайне кровопролитные сражения, которые развертываются в стране, ему не удалось задушить саму борьбу». В Гвело прекратилась работа на фабриках и в мастерских. Борьба африканцев, нарастает, и Ян Смит учитывает возможность введения в стране чрезвычайного положения. И правительство Смита вынуждено принимать «чрезвычайные» оборонительные меры. Вокруг административных зданий и промышленных центров вырастают проволочные ограждения. Сам премьер-министр соорудил вокруг своей резиденции забор высотой около трех метров. В парламенте места для публики отделены от зала заседаний стеной из пуленепробиваемого стекла. Специальные меры предосторожности приняты и на железных дорогах, где впереди поезда пускается платформа с балластом. В Солсбери официально объявлено, что на случай волнений среди угнетенного африканского населения правительство Смита решило создать в помощь армии... женские «добровольческие бригады». Командиром этих «бригад» Ян Смит назначил жену плантатора из Форт-Викториа расистку госпожу Лиз-Мэй. Облачась в военный мундир, «главно-командующая» заявила, что она сумеет поставить под ружье «всех родезийских женщин в возрасте от 17 до 70 лет». Но когда через две недели премьер-министр Ян Смит принимал парад «женских батальонов», он увидел перед собой лишь жалкую кучку растерянных расисток.

- Это весьма прискорбно, господин Смит! - пожаловалась ему расстроенная «главнокомандующая».

- Это весьма прискорбно, госпожа Лиз-Мэй! - в тон ей ответил премьер-министр. Но, видимо, у родезийских женщин хватает забот и без военных авантюр Яна Смита. Смит укрепляет армию, создает специальные полицейские школы, закупает через своих посредников в Европе самое современное оружие. В ФРГ уже размещены военные заказы на сумму больше чем пять миллионов фунтов стерлингов. Нужны средства, и немалые. Раньше в партийную кассу «Родезийского фронта», как из рога изобилия, сыпались деньги лондонского Сити. Сейчас на Англию особенно рассчитывать не приходится. И «азартный игрок» Ян Смит находит выход. 22 декабря 1966 года. Западная Германия. Франкфурт. Городской аэродром. Штурманские карты были уже выверены, диспетчер разрешил взлет, и самолет южноафриканской авиакомпании медленно пополз к бетонной стреле взлетной полосы. Со стороны здания аэропорта послышался рев сирен. Неожиданно несколько полицейских автомашин промчались по полю аэродрома, поравнялись с самолетом и преградили ему дорогу. Из задержанного самолета, следующего курсом Франкфурт - Солсбери, был извлечен груз - десять вполне обычных на вид деревянных ящиков, обитых полосками жести. Правда, в самых обычных ящиках находилось не вполне соответствующее упаковке содержимое - около двух тонн родезийских банкнот на общую сумму около 110 миллионов фунтов стерлингов. Деньги были отпечатаны в одной из частных типографий Мюнхена. Это была только первая партия солидного заказа. Всего Смит заказал отпечатать 28 тонн банкнот разного достоинства. Фальшивомонетчика схватили за руку. Но деньги не были арестованы. Они не залежались на полках сейфов франкфуртской полиции. Из Мюнхена сообщили, что баварское правительство не рассматривает ящики с фальшивками Смита как конфискованное имущество. Деньги были отправлены в Родезию. Все сильнее дует над африканским континентом ветер великих перемен. Все больше стран этого многострадального материка становится на путь самостоятельного развития. Африканские народы, добившиеся независимости, открыто заявляют, что они решительно выступают против «права» колонизаторов держать в колониальном рабстве африканцев. Освободившиеся страны не могут оставить без ответа призыв угнетенных народов о помощи. Эта справедливая позиция вполне оправдана теми общими для всей Африки бедами и страданиями, которые причинил ей колониализм. Эта справедливая позиция оправдана единым для всех африканцев стремлением к свободе и независимости. Африканцы требуют положить конец соучастию западных стран в кровавых преступлениях и экономической поддержке колониализма и расизма. «Либо дружба с африканскими народами, либо поддержка стран, угнетающих африканские народы» - такой выбор поставила перед капиталистическим Западом резолюция конференции глав африканских независимых государств в Аддис-Абебе. Большинство африканских независимых государств объявило полный бойкот Родезии. Африка не намерена смириться с существованием на континенте нового расистского бастиона. Режим Яна Смита обречен, и рано или поздно с ним будет покончено.... Великий колдун Каундо Динзмахлебо не отрываясь смотрел в золу угасшего костра и думал. Всю жизнь он славился своим искусством заговаривать болезни, предотвращать несчастья, вызывать духов умерших и предсказывать судьбу. Из Форт-Викториа в Умтали, из Гатумы в Мпопома шла по пятам за ним его слава. Но на этот раз колдун сплоховал. Родезийский звонарь погубил безупречную репутацию колдуна Каундо Динзмахлебо. Великий предсказатель оказался никудышным политическим пророком...

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.