— А они?

Шнелль сплюнул, я даже услышал звук плевка на подножке.

— Ушли. Разберем завал.

Минут пятнадцать мы разбирали завал на шоссе с помощью патрульных с подошедшей машины. Охрана фургона, напоровшегося на засаду, была перебита. Шнелль принял наиболее разумное в этом положении решение. Легко раненного Оливье он положил рядом с собой, а меня посадил в машину, оставшуюся без охраны, и отправил в город с напутствием:

— У тебя будет только одна остановка — с ближайшей заставы я передам в Би-центр. Сгрузишь — и обратно.

Машина остановилась в конце улицы, у здания, напоминавшего тюрьму или форт. Ворота открылись, однако, без моего предупреждения — и пятидесятитонная махина, никем и ничем не управляемая, довольно ловко, даже с каким-то изяществом проскользнула во двор. Фонарь осветил открытый пролет в здании, плоскую тележку на рельсах и полицейских в таких же, как и мой, золотогалунных мундирах.

— Гони путевку, — сказал один из них, подойдя к открытой двери кабины, — Почему один?

Я кратко объяснил ему, что произошло по дороге. Он свистнул.

— Второй случай за месяц. Пора бы пришпорить, а то обнаглеют.

Тем временем полицейские без моей помощи довольно быстро разгрузили фургон. Задние двери его, как и кабины, открывались автоматически на любой остановке, и мне сразу стала ясной механика ночного набега. Нападавшие забаррикадировали дорогу, вызвали вынужденную остановку машины, перебили охрану и до нашего прибытия успели перегрузить часть ящиков и мешков на поджидавших у шоссе лошадей. Вероятно, не более тонны, потому что полицейские, принимавшие груз, казались не слишком встревоженными. А куда я привез продукты, так и осталось нерешенной задачей, очевидно, не в магазин и не в ресторан и даже не в тюрьму, потому что явно не для заключенных предназначались контейнеры с консервированной высокосортной рыбой, полиэтиленовые мешки с жареными цыплятами и ящики с французским коньяком и шампанским.

Покушение

Решение задачи пришло на очередной встрече четырех, вновь собравшей нас под одной крышей. Мой доклад, как наиболее обстоятельный, заслушивался последним. Начал Мартин, и начал с тревожного сообщения.

От Марии он узнал, что несколько дней назад из Майн-сити бежало более ста человек. Побег был тщательно подготовлен, отлично организован и удачно выполнен. Одной группе заключенных удалось взорвать лагерную электростанцию — в результате вышли из строя все прожекторы на сторожевых вышках, обесточились проволочные заграждения и погас свет в полицейских казармах. Другая группа ворвалась на склад оружия, перебила охрану и ушла в лес, соединившись с первой. Более полусотни стражников было убито во время преследования, многие погибли при взрыве электростанции.

Тревожил, конечно, не сам побег, а последовавшие за ним репрессии. В Городе начались аресты. За один день только на заводах компании «Сириус» исчезло более восьмисот человек. Их видели в цехах, но ни один из них не вернулся домой. Мария рассказывала, что Корсон Бойл накануне в баре «Олимпия» назвал сопровождавшим его бизнесменам из «клуба состоятельных» цифру предполагаемых арестов.

«Мы ощиплем перышки с двух тысяч петушков».

Сообщение Мартина встревожило, но то, что рассказал Толька, буквально ошеломило. Он был на вечере у Корсона Бойла.

— И как вы думаете, кого я там видел? — Он обращался к Зернову, по-прежнему ни о чем не догадывавшемуся. Не догадывались и мы.

— Бориса Аркадьевича собственной персоной.

— Вы ошибаетесь, Голи, я был у Томпсона.

— У Томпсона гостевал некто Зерн, секретарь с козлиной бородкой, а у начальника продполиции был Зернов. Чисто выбритый московский Зернов. Выдающийся ученый Города и директор Би-центра.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.