«Рай без памяти» — это продолжение фантастического романа «Всадники ниоткуда», печатавшегося на страницах «Смены» в прошлом году (№№ 7 — 13). В первой книге романа рассказывалось о появлении на Земле загадочных «розовых облаков», оказавшихся гостями из космоса. Впервые их обнаруживают участники советской антарктической экспедиции и сразу же сталкиваются с необъяснимыми явлениями: «облака» снимают ледяной покров Антарктиды, переправляют его в космическое пространство, воспроизводят любые молекулярные структуры — в том числе и людей. Герои романа встречаются со своими двойниками, с дублированным воздушным лайнером, с моделированным городом американского захолустья. Непонятные людям причуды космических пришельцев сталкивают героев романа и с воссозданным эпизодом из жизни борцов французского Сопротивления и с воображаемым миром еще не поставленного фильма. Мировой науке неясно, с какой целью моделируется земная жизнь, все попытки установить контакт с «облаками» оканчиваются неудачей. И все же молодым советским ученым удается проникнуть в тайну «розовых облаков», найти основы контакта с высокоразвитой внегалактической цивилизацией. «Облака» покидают Землю, оставляя мысль о возможности дальнейших более тесных и дружеских связей.

О них и говорится в новом фантастическом романе А. и С. Абрамовых «Рай без памяти». Действие его происходит три года спустя после событий, описанных в первой книге. В центре романа оказываются те же герои — ученый Зернов, кинооператор Анохин, метеоролог Дьячук и американский журналист Мартин.

Часть первая

Гости съезжались на дачу

Не помню, кто из нас процитировал Пушнина, когда наше такси свернуло с Киевского шоссе в путаницу горбатых дачных проселков. Но цитата в точности соответствовала действительности: гости действительно съезжались на дачу. Мои гости. Ирина уехала с академиком в Ригу на симпозиум биофизиков — Осовец не доверился другой стенографистке, — а я остался единственным и полновластным хозяином садового участка с коттеджем из фанеры, шестью эмбрионами яблонь и тремя березками у садовой калитки.

Гостей было трое. Мартин, приехавший из Нью-Йорка по маршруту Интуриста и без помощи локатора нащупавший меня в студийной монтажной, Толька Дьячук, оторванный нами от институтской ЭВМ, и Борис Аркадьевич Зернов, извлеченный с редакционной «летучки» в журнале «Земля и Вселенная». Три мушкетера и д'Артаньян, проникшие в тайну розовых «облаков». Судьба уготовила нам встречу не через двадцать лет, а всего три года спустя.

Встреча состоялась на дачной веранде за бутылкой настоящего «скотча», привезенной Мартином, совсем как на пикнике где-нибудь в штате Мичиган вблизи от Великих озер. Только вместо штата Мичиган был Нарофоминский район Московской области, а вместо Великих озер невеликий Чуркинский пруд с относительно живописной рощицей на берегу, которую можно было пройти вдоль за пятнадцать минут, а поперек — за четыре.

Всего три года прошло со времени нашего отъезда из Гренландии, а в памяти уже успело многое стереться. Капризная и непрочная штука эта человеческая память, как старый будильник: иногда звенит, когда это совсем не нужно, и молчит, когда вы так на него надеетесь. Совсем недавно, казалось, исчезли розовые «облака», а зарубежные газеты и радио уже ищут свежих мелодий для своих ежедневных запевок. Но серьезные разговоры о феномене розовых «облаков» ведутся только на страницах научных изданий. Честно говоря, и мы их между собой не ведем, как постаревшие мушкетеры, давно забывшие о бриллиантовых подвесках французской королевы. Д'Артаньян вернулся в приемную кардинала, а я в монтажную киностудии. Ирина делит обязанности строгой жены с еще большей строгостью секретаря академика. Толька по-прежнему вычерчивает карты циклонов и антициклонов, а Мартин осваивает амплуа нью-йоркского газетчика. Лишь Зернов, где-то обобщающий материалы парижского Конгресса, до сих пор верен памяти пережитого, и лишь в его присутствии наши встречи нет-нет да и вернутся к мечтательному «а помнишь?».

И сейчас это «помнишь?» сопровождало чуть ли не каждый глоток крепкого шотландского виски.

— А помнишь пресс-конференцию в отеле «Омон»?

— А как мы с тобой на лестнице сидели! В «Омоне», помнишь?

Разговор идет по-английски, и Мартин тотчас же вмешивается:

— Я другую лестницу помню. В казино. Как я по ней из автомата полоснул.

— И кончился Ланге. Кстати, ты, говорят, потом его живого встретил?

— Было дело. Уже без автомата.

— А Этьен? Мартин морщится.

— Он уже мертвый был, когда я ему о девушке из казино напомнил. «Иес, сэр». «Ноу, сэр». А глаза стеклянные.

Минутное молчание, и я спешу переменить тему.

— Женился?

— Нет. Девчонки нет подходящей.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 17
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.