Война перечеркнула все это. И после нее главным требованием, предъявляемым к одежде, стало максимальное удобство и практичность.

Однако новый стиль продержался не особенно долго. Женщина, как, впрочем, и мужчина, не может без игры, а мода как раз и содержит элемент игры, драматургии, которая разыгрывается средствами костюма. Женщина любит окружать себя ореолом таинственности. Короче, упрощенные до предела послевоенные формы стали все более усложняться, обретать все более утонченный характер. В конце тридцатых годов мода достигла какой-то чрезмерной изысканности: косой крой, асимметрия, лениво ниспадающие складки. В одежде будто бы предчувствие близкой катастрофы.

Потом снова война. Упрощенность. Женщины носят мешковатые, мужского покроя пиджаки с подложными прямыми плечами. Все сколочено грубо, крепко, некрасиво.

Кристиан Диор первым из послевоенных модельеров вернул женщине женственность, как бы начав новый цикл, новую спираль в развитии моды.

– Из нарисованной тобой схемы выпали целые периоды. Мини, например.

– Я собственно говоря, не стремился к скрупулезному перечислению всех стилей и направлений, к их хронологической привязке. Хотелось дать лишь общую картину того, как происходит смена моды. И если говорить конкретно о мини, то оно могло бы стать прекрасной иллюстрацией вышесказанного.

Мини родилось в начале шестидесятых годов, когда мир был потрясен первыми искусственными спутниками Земли, первыми полетами человека в космос. Космическая тематика стала популярной. Естественно, она должна была проявиться и в моде, в стиле одежды, который бы наиболее точно выразил дух времени.

Первым откликнулся французский модельер, архитектор по образованию Андре Курреж. Он показал в Париже коллекцию, которая стала сенсацией. Ее неожиданность заключалась в том, что если раньше кумиром моды и модельеров была женщина элегантного, «бальзаковского» возраста (после тридцати), то Курреж сделал главным действующим лицом молодую девушку, скорее даже девочку-подростка, от четырнадцати до восемнадцати лет. А каков внешний образ девочки-подростка? Прежде всего – укороченная юбка. Курреж: смело идет на это. Он первым в женском платье приоткрыл новые эрогенные зоны – колени, но прикрыл все, что считалось таковыми ранее: грудь, спину, плечи. В его костюмах произошло как бы смещение вверх. Он полностью закрыл шею, предложив «водолазки» и свитера-шлемы. Получился очень молодой, энергичный, стремительный, силуэт. Он понравился, был принят.

И началась вакханалия. Мини-юбка, поначалу лишь слегка приоткрыв колени, вскоре укоротилась еще на пять сантиметров, потом на десять, двадцать, постепенно превратилась в микроюбку, микрошорты. Текстильная промышленность, не находя сбыта своей продукции, несла колоссальные убытки.

И как это всегда бывает, из одной крайности мода кинулась в другую. В 1969 году Марк Блан показывает в Париже макси-юбку. Специалисты сразу поняли, что долго этот стиль не протянет. Он был необходим как встряска. Женщину нужно было сначала всю спрятать, чтобы затем начать понемногу «приоткрывать». И действительно, вскоре на смену макси пришло мили, потом утвердилась нормальная длина платья, которая продержалась почти десять лет...

– Сейчас, по-моему, произошел новый всплеск мини...

– Да, хотя и не столь бурный, как в начале шестидесятых годов. И этому возвращению моды есть объяснение: выросло новое поколение молодежи. Матери нынешних пятнадцати – двадцатилетних носили «мини», когда сами пребывали в возрасте своих дочерей. Так что все повторяется. И мини уже не уйдет навсегда из моды, а будет периодически возвращаться...

– Из твоего рассказа следует, что работа художника-модельера – это бесконечная гонка за убегающим призраком. Едва настиг его – он уже мчится дальше...

– На самом деле так и есть. Нужно быть все время в хорошей форме, чтобы не отставать, не сбиться с ритма.

– А если твои творческие поиски не овеществляются в конкретных костюмах, платьях, которые производит промышленность, реализует торговля?

– Лично для себя видел только один выход: чтобы не остановиться в развитии, я должен все время рисовать. С открытием Дома моды ситуация должна измениться...

– Поговорим о Доме моды чуть позже. А сейчас я хотел бы вернуться к прежней теме. Ты сказал, что в вопросах одежды человеку свойственна известная двойственность: он не хочет быть похожим на других и в то же время не желает вырываться из общих рамок. А художник-модельер – применимо это правило к его работе, его поискам? И еще: создавая свои модели, ты имеешь в виду определенную группу людей или вообще все человечество? Короче, ты хотел бы, чтобы твою одежду носили все?

– Ни в коем случае. По молодости у меня, честно говоря, была такая фантазия. Повзрослев, поумнев, понял, это ни к чему. Поиски любого художника, сколь бы разнообразными они ни были, несут на себе печать его личности, вкуса, его эстетики. И если отдать моду на откуп одному человеку, даже чрезвычайно талантливому, она будет слишком одноплановой и скучной. Ведь не случайно в мире одновременно работают сотни, тысячи модельеров, и каждый предлагает что-то свое. Правда, такое изобилие имеет и оборотную сторону: мода подчас засоряется бездарными поделками, которые портят вкус. Но все-таки обилие предложения порождает здоровую конкуренцию, а в конкурентной борьбе в конце концов побеждает та модель, которая более современна, удобна, практична, эстетична, наконец.

Действительно, художник-модельер работает в рамках существующей моды. Даже предчувствие будущего, еще не родившегося стиля – это тоже своеобразные рамки, которые нужно постоянно чувствовать и не выходить за их границы. И все-таки, если ты хочешь проявить себя, даже в заданном направлении тебе придется искать свой путь.

– А как это происходит у тебя, например? Какая новая модель создана тобой, допустим, в последние дни?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.