«Пора запретить курение пассажирам. Во время нашего рейса они выкурят 300 тысяч сигарет. 300 тысяч раз чиркнут спичками или зажигалками, столько же раз погасят огонь. Итого 600 тысяч операций. 600 тысяч раз игра с огнем. При каждой операции будет выделено 17 британских тепловых единиц. Значит, пожарный потенциал от курильщиков составит 10 миллионов 200 тысяч тепловых единиц. Переведем эти цифры в метрическую систему. Одна британская тепловая единица — это 1055,06 абсолютного джоуля. Подумайте только, курильщики «производят» на нашем корабле 10 миллиардов 761 миллион 612 тысяч джоулей. Этого тепла достаточно, чтобы сжечь Париж».

В 2 часа 10 минут «Жорж Филиппар» находился в двадцати милях от мыса Гвардафуй. В тот момент капитан танкера «Советская нефть» Алексеев увидел «Филиппар» и клубы дыма над его палубными надстройками.

Капитан задумался. Было над чем. Сдав груз, он только что начал заполнять танки балластной водой. В танках были сотни кубометров газа. Инструкции запрещали идти на помощь «Филиппару». Идти к «Филиппару» значило рисковать. И кораблем, и командой, и собственной жизнью. Но он взял курс к горящему судну. Там царили огонь и паника. От борта, гонимые волнами, отходили пустые шлюпки. Люди кидались с палубы в океан.

Наступала ночь. На фоне темнеющего неба «Филиппар» казался гигантским костром, на три-четыре кабельтовых разбрызгивающим искры.

С борта «Советской нефти» спустили шлюпки. Одну... другую... четвертую... восьмую...

Начался шторм. Шлюпки кидало на огромных волнах. Но люди не отступали. Так продолжалось до утра. Потом подсчитали: 261 пассажир и 176 членов команды «Жоржа Филиппара» были подняты на борт «Советской нефти»...

Все молчали. Наверное, думали о капитане Алексееве. Потом я спросил:

— А вообще танкер потушить можно?

Я, спросил об этом потому, что понимал: вода здесь не помощник. Из друга она превращается в злейшего врага. Горящая нефть всплывает на ней и растекается все дальше и дальше.

— Можно или нельзя? Это уже не вопрос! — произнес кто-то зычным голосом.

— Это Примаков с Черноморья, — тихо сказал мне Ассоров.

А Примаков продолжал:

— После «Волгонефти» спорить нечего.

Рассказ Примакова я дословно записал в блокнот:

— Около полудня 23 марта 1962 года весь Новороссийск сразу услышал гром беды: у пятого пирса взорвался танкер «Волгонефть». Первые два взрыва потонули в реве третьего, самого мощного.

Бухта кипела. Суда стремительно уходили оттуда в море.

«Волгонефть» полыхал. В его танках было 3 400 тонн сырой нефти и 300 тонн мазута. Огонь уже захватил больше шестисот квадратных метров палубы, бушевал в танках. Угроза следующего взрыва нарастала с каждой минутой. Начальник отряда Колышкин знал это. Он представлял, как рвется танкер, как все летит к чертовой матери: и металлические конструкции и человеческие тела — на палубе было сто человек.

«Всем покинуть палубу!»

Никто не сдвинулся с места.

Колышкин крикнул:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.