В ОТЧЕТЕ Звенигородского укома ВЛКСМ в графе «выбывших по личному желанию» значится «1 самоубийца». Сначала это кажется смешно, но потом становится грустно. Если рассматривать самоубийство, как «добровольный выход из комсомола» (а заодно - и из жизни), как обычный, каждый день, встречающийся случай, то мы немного поймем из того, что происходит вокруг нас, и покажем, что не (годимся в руководители юношеской организации.

Статистика показывает, что число самоубийств в СССР увеличивается из года в год. При этом большая часть из них приходится на молодежь. Из ста самоубийц - сорок один падает как раз на комсомольский возраст, от 16 до 24 лет. Это опасный признак, об этом надо крепко подумать и поискать способы, как с ним бороться.

Статистика показывает дальше, что половина самоубийств, совершенных в этом возрасте, происходит из - за... ни за что не догадаетесь... из - за любви. О том же говорит и большинство имеющихся у нас писем самоубийц. Вот пример:

Недавно в Красном Холме, Бежецкого уезда, бросилась в реку и утонула комсомолка Гусева.

Вот что написала в предсмертном письме тов. Гусева:

«Петя, хороших чувств ты ко мне никогда не имел. Ты видел во мне только женщину, а вопросы моего духовного мира тебя никогда не интересовали. В первом письме я тебя, как комсомолка, просила помочь мне быть товарищем, а ты воспользовался, лгал мне для осуществления одной живот - ной цели.

В последнем письме ты надругался над моим чувством и моей доверчивостью. Верить слухам ты не мог. Что я тебя безотчетно любила, ты мог видеть хорошо, этого ты испугался, и нашел нужным кончить. Ложные слухи меня не волновали до тех пор, пока ты свои подлые отношения ко мне не прикрыл ими.

Ты отнял у меня жизнь тем, что не поверил мне, надругался над моим не животным чувством к тебе, не хотел понять моей души, верил тому, чему, в сущности, не имел основания верить. Прощай навсегда. Паня Гусева».

Это письмо напоминает нам снова о тех вредных «уклонах», которые часто встречаются в отношениях между полами. Нетрудно заметить, что Паня Гусева стала жертвой того упрощенного, физиологического понимания любви, какое нынче у многих в моде. Но так как общественное мнение, как в этом ни стыдно сознаваться, обычно в подобных случаях всецело на стороне мужчины, то дело кончается шито и крыто. Девушка поплачет, над ней посмеются и про нее забудут, если только она, как Паня Гусева, не напомнит о себе таким решительным образом. Но Гусевых бывает одна на тысячу, а девятьсот девяносто девять случаев даже не доходят до наших ушей.

Страдающей стороной здесь в большинстве случаев оказывается женщина, и поэтому среди самоубийц так много девушек. Мужчины, кончающие с собой из - за любви, попадаются гораздо реже и по другим мотивам. Приведем небольшой отрывок из последнего письма комсомольца Ф. В., адресованного предмету его любви:

«Аня, ты же человек, ты была всегда такой доброй и отзывчивой, неужели у тебя нет ни крошки человеческой жалости ко мне, неужели между нами все кончено? Аня, что ты со мной сделала? Я ведь еще такой молодой, а для меня уже жизнь отравлена, меня уже ничто не интересует, ничто не радует; ночью или днем только и думаю о том, чтобы увидеть тебя.

... Но что же мне делать, когда для меня жизнь хороша только с тобою, Аня, если тебя не будет возле меня, то не стоит и жить!»

Такие случаи являются выразительным ответом тем разудалым молодцам, которые утверждают, что «никакой любви нет, а есть одна половая потребность». В том - то и беда, что чувство это есть, а внимания на него у нас упорно не обращают: в результате получаются, с одной стороны, такие жертвы «темперамента», как Паня Гусева, а с другой - чудаки, для которых «не стоит жить», если возле них не будет возлюбленной.

Следующая группа самоубийц - тоже в большинстве из женщин - это жертвы насмешек и травли со стороны окружающих, как последствия неудачной любви. Вот московская комсомолка Л. Она сошлась с комсомольцем Пучковым, обещавшим на ней жениться. Однако, добившись своего, Пучков решил не связывать себя женитьбой и стал искать способ избавиться от Л. Он распускает повсюду самые гадкие слухи об Л., и скоро работнице не стало житья ни на фабрике, ни дома. Девушка долго не сдавалась, но, не видя нигде поддержки, не выдержала и покончила с собой, оставив следующее коротенькое письмо:

«В смерти моей никого не вините. Я жить так больше не могу. Моя последняя просьба - не осуждайте мой поступок некомсомольский. Еще просьба: схороните меня по - комсомольски, если это можно. Простите меня за то, что я опозорила ряды комсомола. Мой привет и совет товарищам: быть Стойкими комсомольцами в строительстве социализма. Л.»

Самоубийства бывали и раньше, и даже чаще, чем теперь. Очень интересно посмотреть и сравнить с этим письма самоубийц 1908 - 1910 гг., т. - е. времени глухой реакции, после поражения первой революции.

«Мы люди без веры, без надежды, без желания жить», - писал тогдашний самоубийца.

«Я умираю, потому что не нашел смысла в жизни»...

«... потому что в жизни слишком много темного»...

«... потому что все безнадежно»..... Тут звучат уже совсем другие мотивы. Жизнь слагалась так, что оставался только один выход: кто сильнее уходил в борьбу с тем строем, который создавал темную и бессмысленную жизнь, а слабейшие выбирали «выход в смерть». Тут царила полная безнадежность, тупик.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.