- Хорошо, что обошлось так, а то и меня нашли бы в крови, - говорил Бурак.

Федя, чудак, молодой мечтательный мальчишка! Зачем так глупо оборвал свою жизнь? Лишний трусливый человек, твоя смерть послужила оппортунисту Бураку предметом для выступления с позорной речью. Бурака поддержали соседи - кулаки, соседи - обыватели. Они говорили:

- Ремизову нечего было есть. С голоду это он. Советская власть довела...

Бурак работает теперь слесарем. На работе он прикрывает свою шевелюру старым картузом, чтобы она не запылилась. А когда входят посторонние люди, он сбрасывает картуз и встряхивает гривой. Тогда прядь русых волос спадает на лоб. Глаза задумчивы и смотрят вдаль.

Бурак пишет стихи. Ходят в Подаевске слухи, будто он мечтает издать их в ЗИФе. В переплете из ослиной кожи?

О Малютине, секретаре заводского комитета, избранного вместо Вячеслова, все знают только одно. Его сняли с работы этой осенью за бездеятельность и оппортунизм. Он был так удивлен - ведь голосовал за генеральную линию и выступал с речами против правого уклона?

Малютин, этакий неповоротливый, апатичный, ленивый парень, по установившейся традиции безвыходно сидел в комнате комитета. Ответы на вопросы он произносил густым, низким голосом, медлительно и невозмутимо, как бюрократ чистой крови. Спрашивал реже, чем отвечал. Малютин, хоть раз взволновала бы тебя до боли мысль о том, что завод на черной доске! Такой равнодушный к болезням цехов - даже телефонную трубку ленился взять в руки. Ведь у него был технический секретарь... Это при Малютине 140 новеньких написанных комсомольских билетов лежали в столе семь месяцев. Он считал, организация не нуждается в росте, в подкреплении. А среди старых комсомольцев многие не платили взносов по двенадцати месяцев.

У Малютина были помощники. Вот Хозяинов - бывший секретарь (все помощники Малютина «бывшие») машиностроительного цеха. Розовый Хозяинов, всегда веселый, всегда относящийся к серьезнейшим делам шутливо. Ячейка не работала все время его секретарства. Цех давал перебои. Когда выбрали другого секретаря, Хозяинов ничем не помог новому в цехе человеку. Он полушутливо отмахивается от всех нагрузок.

- Надоело, ничего нового!

Его затащили на заседание бюро - он выпрыгнул в окно и удрал. Его выбрали на заводскую конференцию - он зарегистрировался и ушел бродить по аллеям осеннего, пожелтевшего парка. Пятилетка и промфинплан для него - чужие слова, он любит покалякать в обеденный перерыв о том, что «в Москве, небось, все есть, а без ботинок не проживешь».

Розовый Хозяинов, нам не нужны лишние люди! Розовый Хозяинов, ты лишний человек, оппортунист, обыватель!... Твоя шутливость враждебна нашему делу. Хозяинов. тебя вычеркнут из списков ячейки, потому что ты только числишься комсомольцем.

Недавно, когда на заводе были нерабочие дни, токарь машиностроительного цеха Коля Григорьев работал без отдыха трое суток. На заводе взорвался гудок, и Коля растачивал новый. Он делал его без чертежа, но гудок получился на славу. Далеко - далеко слышен гудок, и те, кому дорог завод, слышат в нем призыв к работе.

Коле Григорьеву часто приходится работать сутки, без перерыва. Он лучший производственник в цехе, а на заводе - прорыв. Вот и теперь, не выходя из цеха второй день, он и его товарищ работают над рамой водила гидравлического формовочного пресса.

Коля Григорьев, шестнадцать ударных комсомольских бригад, шесть планово - оперативных групп ударной работой стараются снять завод с черной доски. Сто семь - десять три молодых рабочих недавно вступили в комсомол.

Таков ответ оппортунистам.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.