И вот на глазах служителей - да это бы еще и в полгоря! - и, не гнушаясь подчас и их участием, его высокопревосходительство и нобелевский лауреат, предмет особого почитания «высоких шефов» Института - принца и принцессы Ольденбургских, - профессор Иван Петрович Павлов без пиджака, поддергивая время от времени широкие в поясе штаны, сражался во время перерыва в городки. Он играл самозабвенно. И даже играл ли он? Для игры не чересчур ли глубокая горечь, не слишком ли бурный гнев охватывали все его существо при каждом плохом ударе, при каждом промахе его соратников?

- Квашня!...

- Да у вас бабий замах!...

- Вас в богадельню, сударь! - кричал он в гневе и отчаянии, ничуть не меньшем, чем когда замешкавшийся ассистент не успевал во время операции зажать кровоточащий сосуд и кровь заливала рану.

И тот, на кого кричал он в игре, - его же ассистент, а то и сосед - профессор, - краснел и виновато улыбался.

Зато какие дифирамбы пел он тому из своих «сподвижников», чей звонкий удар целиком выносил за черту противника «пушку», «бабушку из окошка» или же срывал, точно по заказу, одну из пяти чушек «запечатанного письма»!

- Звезда! Звезда! - звонко восклицал он, призывая и всех окружающих восторгаться стрелком.

Пышные усы его горделиво и лукаво топорщились. Он хохотал и подтрунивал над противником.

Правда, нельзя сказать, чтоб он не выражал одобрения и меткому удару кого - либо из противной стороны. Но... это было совсем не то. Да! Нечего греха таить: Иван Петрович любил - таки побеждать!

Впрочем, и то правда, что ему всегда принадлежала львиная доля в разгроме противника. Он поистине был «снайпером» городков.

Эта сухая, цепкая рука одинаково безупречно направляла и хирургический нож и увесистую городковую палку.

Павлов бил левой. С детства левша, так же как и отец его, он упражнениями, однако, настолько укрепил и правую руку, что обе они в любой работе могли заменить одна другую. Писал он правой. Оперировать мог одинаково той и другой. Но левой отдавалось предпочтение в городках - для вящей силы и резкости удара.

И впрямь: ужасен был удар павловской шуйцы!

Павлов - игрок являлся редчайшим сочетанием страсти и точного расчета, ярости и глазомера.

В бабках ли, в городках ли, - встречаются игроки: он только еще прицелился, а уж у противника екнуло сердце: «Попадет!» Не попал еще, но видно, что попадет непременно.

Вот таким игроком был Павлов.

Вся его легкая и хищная побежка, упругая выступка, прищуренный глаз и голова, склоненная на бок в момент прицеливания, - все это заставляло его противников заранее прощаться с городками...

Целый день после хорошего разгрома, учиненного им на дворе, Иван Петрович бывал и тих и ясен в лаборатории.

... Игрою ли только были для Павлова городки?

Любопытно было бы подсчитать, какую часть жизни посвятил он этой «игре», он, учитывавший и секунды!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.