Викторов разгладил на колене старую газету и прикрепил к тыловой доске киота кнопками. Довольный, он отошел в сторону, чтобы полюбоваться на свою работу.

Святой дух, паривший на окладе в виде голубя, очутился над серединой третьей страницы многотиражки. Птица, падающая вниз, как стрела, указывала на тревожную подборку прорыва в листопрокатном цехе. Путь победы цеха проходил через поражения.

Устроив витрину, Викторов широко раскрыл красное знамя. Тень от знамени скрыла собой потертую газету.

Закончив чаепитие, жены рабочих заставили баяниста играть. Запели «Коробочку» и, недопев ее, затянули про ягодку - малину.

Разнималыцица Шаргина затянула «Страдание». Сложив на коленях молитвенно руки и закрыв глаза, она не пела, а выкрикивала, как кликуша.

... Даю платок, -

Держи туже.

Искал лучше, -

Нашел хуже!...

Все молчали, когда пела Шаргина.

Рабочие, далеко живущие от завода, первыми оставили пиршество.

Логунов, обхватив руками голову, сидел у остывшего самовара.

А разнималыцица все пела о прошлом, долго и тоскливо.

... Логунов поднял голову. В красном уголке оставался он один. На блюдечке желтели стеки остывшего чая. За стенами ходили маховики. От их бега на столе дребезжали чайные ложечки в стаканах. Логунов посмотрел на знамя. Знамя вручено председателем завкома для передачи лучшим ударникам.

Логунов подошел к знамени, осторожно качнул рукой тяжелые кисти.

«Соревнование, если поверить анонимке, ведется только двумя, - подумал он, - так почему же по выработке многие станы почти догнали его, Логунова?.. Симонов прокатил 330 пакетов, а ему удалось прокатить 350 пакетов. Классовый враг вылезает в нашей некультурности, технической безграмотности, в первобытной дикости, приходящей из деревни».

Вальцовщик отошел от знамени. Он только сейчас заметил, что в комнате сизым туманом зыблется застоявшийся дым махорки. Он открыл окно и сел у стола. Усталость подошла вплотную к нему. Он подложил под голову шапку и, отодвинув невымытые стаканы, заснул на углу стола.

Бодрое утро, которыми не особенно богата московская поздняя осень, подымалось за линиями, за трубами, наполненное только отсветами позднего солнца. Красное бархатное знамя горело, как вызов.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.