Весной 1931 года таёжники Михаил Шерегешев и Василий Скворцов берегами рек пробирались к золотым местам. Они не знали друг друга, но, словно сговорившись, совершили одно и то же - Шерегешев у подножья горы Мустаг, Скворцов у ключа Таштагол, спустившись к нему из улуса Шалым...

...Эти места расположены на хребте Кузнецкого Ала-Тау. Гора Мустаг и улус Шалым находятся в самой южной оконечности его, в Горной Шории. Вёрст двести севернее, на левом берегу Томи, стоит древний городок Кузнецк. В нём издавна, с незапамятных времён, делали железо. В горах Кузнецкого Ала-Тау почти на поверхность земли выходят богатые залежи.

Геологи, приезжавшие в тайгу из Москвы и Ленинграда, любили поговорить с таёжниками, местными старожилами - шорцами и русскими. Они расспрашивали их о реках и скальных породах. Попыхивая трубками, шорцы неторопливо рассказывали о том, как добывают они шкурки соболя и выдры, крота и лисы, белки и хорька. Геологи внимательно слушали, потом вынимали из сумок тяжёлые куски породы и, дав подержать их в руках и взвесить, спрашивали:

- А такого камня не находили где-нибудь? Не встречали? Это железная руда. Её здесь должно быть много, целые горы!..

О шорцах-металлургах ещё в VI веке знали в Китае. У горы Ташкасхым добывали они железо и для Чингисхана. В 1770 году тельбесская руда санным путём, по замёрзшим рекам, шла на Томский завод. Сюда накануне первой мировой войны присылал своих экспертов французский капиталист Шнейдер, владелец оружейных заводов в Крезо. Он поручил экспертам исследовать железорудные и марганцевые месторождения кузнецкой котловины, изучить возможность получения кокса из местных углей. Эксперты заключение дали, но у Шнейдера не хватило сил справиться с этой задачей. В 1917 году на Туштулепской площадке решило построить большой металлургический завод Акционерное общество Кузнецких каменноугольных копей. Но и у русских капиталистов не хватило сил на это.

Геологи рассказывали много интересных историй. Они любили бродить по тайге и руками ощупывать землю. Найденные по каким-то, только им понятным признакам камни, щебень, песок и глину они бережно завёртывали в бумагу, взволнованно называя их новыми здесь словами: никель, кварц, вольфрам, молибден, золото, медь, платина, марганец, киноварь, доломиты, бокситы, мрамор...

Ржавым, тяжёлым камнем учёные восторгались, словно слитком золота.

- Здесь будут гигантские угольные шахты, города, крупнейший в мире металлургический комбинат...

Они говорили об этом так, что им хотелось верить, верить и помогать...

...И вот весной 1931 года на берегу Кондомы, в песке, Василий Скворцов увидел ржавую гальку. Он поднял её - необычайно тяжёлую, увесистую - и расколол. Излом засверкал кристаллами магнетита.

Скворцов забыл о золоте. Сосредоточившись на находке, он пошёл вверх по реке. К вечеру он добрался до скалы с четырёхэтажный дом. Она вся была из ржавого камня. Скворцов спрятал камни в сумку, приметил место и зашагал в Шалым, к геологам.

Такую же гальку обнаружил и Михаил Шерегешев.

Он в тот же день привёл к ржавым камням геологов, и они лихорадочно заработали.

Первое из открытых месторождений получило название Шалымского, по имени улуса Шалым, куда с тяжёлым камнем в сумке пришёл Василий Скворцов, второе стали называть Шерегешским.

Весной мне пришлось побывать в Горной Шории, на рудниках Таштагола. Разведка Шерегеша бурением была уже закончена, в Шалымском логу эта работа ещё продолжалась. К концу новой пятилетки здесь будут построены рудники, раскинутся рабочие посёлки, вспыхнут электрические огни...

Мы шли по Таштаголу с шорцем Камзычаковым. По костюму его можно было легко принять за горожанина. И только глаза - они мгновенно и цепко выхватывали нужное из пёстрой кучи предметов - выдавали шорца.

- Вы были охотником?

- Давно только... Пришёл как-то к нам весёлый парень из Саратова и перекроил мою жизнь. И сделал-то он немного: показал мне девять букв - больше не успел. Уехал. А я начал ловить грамотных людей и зазывать их к себе на ночлег. Шаманы кричали: «Камзычаков хочет быть попом! Камзычаков принимает русскую веру!» А я учился. В Новосибирск ездил. Теперь председателем райисполкома стал. В этих местах перед войной тайга шумела, медведи дорогу перебегали. На берегу Кондомы два охотничьих чёрных домика стояли. А теперь город вырос. По железной дороге от нас можно хоть в Москву ехать. За годы войны наш рудник дал Кузнецкому комбинату много тонн руды. И какой руды! Она ведь прямо в домну идёт!..

До сих пор Кузбасс и Магнитка работали по такому принципу: из Кузбасса в Магнитогорск шёл уголь, а освободившийся транспорт загружался магнитогорской рудой для Кузнецкого металлургического комбината. Теперь, в связи с развитием местной сырьевой базы, дорогостоящие перевозки руды с Урала в Кузбасс будут значительно сокращены. В новой пятилетке добыча руды в Горной Шории увеличится на 2 миллиона тонн.

Руда в этом районе ничем не уступает знаменитой руде с Магнитки. Но от рудников Магнитки до Кузнецкого комбината более 2 тысяч километров, а от Таштагола - всего 200. Уже сейчас стоимость перевозок таштагольской руды обходится в 16 раз дешевле магнитогорской.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.