Сентрал парк - это парк, в котором гуляют автомобили.

Открылся новый магазин. Колбаса для малокровных, паштеты для неврастеников. Психопаты, покупайте продукты питания только здесь!

Дача «Выговор».

Из люков в Нью-Йорке подымается дым. Пьяный Чарльз кричал, что это дышит великий город.

Как продают пылесос в Америке. «Ваш старый пылесос - это очень хороший прибор, но вы, наверное, заметили, что вместе с пылью он высасывает часть вашего ковра».

Расскажите это вашей бабушке после двенадцати часов ночи, как говорят американцы.

Худая, некрасивая, похожая на ангела, Мари Дюба. Лопатки у неё торчат как крылья.

«Двенадцать часиков пробило. Вся публичка домой пошла. Зачем тебя я полюбила. Чего хорошего нашла».

Все войдёт: и раскалённая площадка перед четвёртым корпусом, и шум вечно сыплющегося песка, и новый парапет, слишком большой для такой площадки, и туман, один день надвигающийся с моря, а другой - с гор.

Бесконечные коридоры новой редакции. Не слышно шума боевого, нет суеты. Честное слово, самая обыкновенная суета в редакции лучше этого мертвящего спокойствия. Аппарат громадный, торопиться, следовательно, не за чем, и так не хватает работы. И вот все потихоньку привыкли к безделью.

В этой редакции очень много ванн. Но ведь я прихожу туда не купаться, а работать. Между тем работать там уже нельзя.

Тоня, девушка, которая очень скучала в Нью-Йорке, потому что её не охватили. Она сама так сказала. Неохват выразился в том, что танцам она не обучается и английскому языку тоже. И вообще редко выходит на улицу. У неё ребёнок.

На таких бы сотрудников набрасываться. - Пишите побольше, почему не пишете? Так нет же. Держат равнение. Лениво приглашают. Делают вид, что даже не особенно нуждаются.

Уже похороны походят на шахматный турнир и турнир - на пышные похороны.

Весёлые паралитики.

В одной комнате собрались сумбурники, какафонисты, бракоделы и пачкуны.

Встретил коварного старичка в золотых очках.

Дом отдыха, переполненный брошенными жёнами, худыми, некрасивыми и старыми, сошедшими с ума от горя и неудовлетворённой страсти. Есть от чего сойти с ума. Мужчины бледнеют от страха. Белые, выкрашенные извёсткой колонны сами светятся. На соломенных креслах деловито отдыхают поэты. Брошенные жёны смотрят на них с благоговением и надеждой. Поэты ломаются, говорят неестественными голосами. Мы подымаемся и идём к памятнику Пушкина, Александр Сергеевич, тонконогий, в брюках со штрипками, вдохновенно смотрит на Г. К., который согнувшись бежит на лыжах. Мы возвращаемся назад и видим идущего с прогулки Борю в коротком пальто с воротником из гималайской рыси. Так идёт жизнь, не очень весело и не совсем скучно. Вечером брошенные жёны танцуют в овальном зале с колоннами. Здесь был плафон с нимфами, но деятели из хозуправления их заштукатурили. Брошенные жёны танцуют со страстью, о которой только могут мечтать мексиканки. Но гордые поэты играют в шахматы, и страсть остаётся неразделённой.

3. пишет рассказы, короткие как чеки.

Шофёр рассказывал, что на чердаке у него жили два «зайчонка».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.