- Ну, Махач, рассказывай все, что знаешь, да так, чтобы все слышали...

- Рассказывать? - переспросил, сверкая глазами. Махач. - Все?..

Он порывисто обернулся к публике. В этом коротком движении было столько решимости, что все сразу насторожились. Внимательно оглядев ближайших и не находя тех, кто был ему нужен, он приподнялся на цыпочки. Суд и публика с восхищением следили за его спокойным и рассудительным поведением: этот малыш в синей косоворотке словно заворожил их.

- Вот Гамзат был! - громко крикнул Махач, указывая кепкой на рябого носатого парня. - Саид! - Махач оглядел пронизывающим взглядом стоящего рядом с рябым.

Те вдруг, пятясь, начали втискиваться в толпу. Но тут поднялся Шагабуддин:

- Охрану всех названных Махачем людей поручаю красным партизанам! Внимание, товарищи!...

- Потом, - проговорил Махач, - еще двое: Гас - сан Ахмеров и Большой Магома...

В задних рядах произошло движение. Кто - то крикнул: «Держи», кто - то кинулся к коням. Милиционер растерянно взглянул на судью, не зная, оставаться ли ему при арестованном или бежать на крик. Махач не пошевельнулся, он глядел в упор на Гамзата и Сайда. Около них уже стояли два партизана с карабинами в руках.

Шагабуддин постучал огрызком карандаша по столу и одновременно сделал знак милиционеру не волноваться. Через несколько минут, с трудом раздвигая толпу, трое партизан привели к столу Гассана и Большого Магому.

- Уже был в седле! - показывая на человека чудовищного роста, проговорил один из партизан. затягивая шнуром кобуру.

Махач и девушка посторонились, давая место пришедшим.

- Ну, тихо! - поднял руку Шагабуддин. - Продолжай, Махач!

- Я и еще многие из нашего интерната слыхали, как на уварах говорили, что нужно напугать тех, кто ходит в ликпункт вечером., чтобы они не ходили больше...

- Кто это говорил? - остановил Махача Шагабуддин.

- Говорил это и Саид, и Гассан, и Магома тоже. Я и другие все из интерната думали, что они шутят: не будут же они трогать женщин! - Последние слова он произнес тихо, с той особой интонацией, с какой горцы обычно говорят о женщине: чуть снисходительно и покровительственно. - Какой мужчина решится на это?.. - Махач уничтожающим взглядом окинул огромную фигуру Маго мы. - Никто не мог подумать, что так будет... И вот я, не думая ни о чем, пошел в ликпункт с сестрой и у дома Гаджиева... ну, дальше ты сам рассказал! - оборвал свою речь Махач, отходя в сторону...

- Все это верно? - обратился к уличенным судья.

Ни один из них не ответил.

- Суд удаляется на совещание, - объявил, вставая, Шагабуддин.

Приговор был суров, как заслужило этого преступление.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.