— Мало в Москве холостяков? — прямо спросил я.
— Ну что вы, 21 миллион по России — это последние сведения. А по Москве — 40 тысяч разводов ежегодно. Потенциальных членов у нас больше, чем в КПРФ, но холостяк — существо плохо социализируемое.
Панов замолчал. Мы шваркали молча вниз по бывшей улице Герцена. Мокасины генерального секретаря были в пыли, левый башмак украшал след от птичьей какашки; знак это скорее хороший — человек с пометом на обуви не обманет, не предаст.
Мимо нас пробежала китаянка со скрипкой. Панов зачем то сжал губы. На Манежной площади мы вяло раскланялись.
— Стойте, самое ж главное! — Панов протянул мне бейдж с надписью «ВДОХ-531». Мой личный номер.
***
531 — мне эта цифра показалась знакомой. Потом Google напомнил: в Китае холостяков называют , то есть буквально — «лысая голая палка».
Домой я явился еще большим холостяком, чем уходил. Мой номер 531. А Панов — не в себе. Только пока не понимаю, какое отделение, этаж, куда приносить передачи. Зачем он сжал губы при виде скрипачки? Они там все голубые? Импотенты? Или, наоборот, террористы, свингеры? И вообще, какого дьявола я потратил неделю для того, чтобы отдать незнакомому мужчине 750 рублей?
Я уснул жутким сном.
В пять утра по CNN снайперы принялись расстреливать протестующих в Бангкоке. От этого я сразу проснулся, хоть и с трудом. Я ненавижу себя, жизнь, засыпать, просыпаться и когда не открывается упаковка со стиральным порошком или новыми лезвиями. Нет, была пара светлых дней: когда я женился в день дефолта 17 августа 1998-го, и когда я развелся. В тот день по Тверской мимо нас катились танки — репетировали парад. А мы пили шампанское — наша война подошла к концу, все капитулировали, пленные набивали животы американской тушенкой, а наши города хоть и стояли в руинах, но были уже свободны. Мой брак между дефолтом и танками был закончен.
****
Ровно в полдень, по милицейски пунктуально, позвонил Панов. Мне было приказано явиться в среду к 6 вечера в подвал на Бауманке на отчетно-перевыборное собрание нескольких групп ВДОХ. Именно приказано — чтобы я опять не начал зудеть. Направо, налево, прямо, потом увидите жилую трехэтажку, вход со двора, серая железная дверь без вывески рядом с дворницкой, звонок.
***
И почему все ноют в связи с холостяками о носках? Новых носков у меня пар десять. И со стиркой я не вижу никаких проблем — порошок, кондишн, программа F, 40°, свободен. Завтрак — гранатовый сок, разбавить три к одному, кофе, щепотка корицы, яйцо, ноотропил, антидепрессант. Секунда на размышление: менять рубашку или нет? А, черт с ней, надену вчерашнюю. Зато никаких халатов, вопросов, никакого утреннего секса — все в дело, то есть в сублимацию. Ставлю пластинку Nurse With Wound — ту, где 45 минут шумно двигают мебель: «Large Ladies With Cake in the Oven» (Толстушки С Тортом в Духовке). Ее ненавидели все мои женщины. Но теперь никто, никто тебе не скажет: «Умоляю, убери ты свое Ваганьково!»
Конференц-зал ВДОХ — место, похожее на Панова. Подвал жилой трехэтажки на Бауманской. Хотя жилым этот дом назвать сложно — в окне первого этажа пополам согнулась бабка. Кажется, что она так стоит лет пять и гладит мертвого кота, как писатель Шаламов. Внизу образы тоже какие то инфернальные. Все здесь в двух экземплярах — как бы в напоминание о том, что пары у членов ВДОХ никогда не будет. Через конференц-зал протянута веревка, на ней два черных носка, два полотенца, в углу две прошлогодние липучки с трупами мух. Стол сделан из двери. Гора бумаг, папки «Дело», два сталинских телефона. Диван с пролежнями. И ширма — болтающийся ковер. Вдох здесь дается так же тяжело, как женитьба. Единственное окно в подвале затемнено и заколочено. Вдоль трубы протянуты три скакалки. Тоже для сушки. Кажется, штаб-квартира ВДОХ создана лишь для того, чтобы написать манифест, выстирать носки и скакать. А ведь здесь могла бы печататься «Искра», «Атмода» и «Лимонка» — охранка бы спятила прежде, чем нашла это убежище.
Я сунул нос за ширму. Александр Панов делал себе чай. Он был не таким угнетенным, как накануне.
— Что, ужас? Мне все говорят: ты умрешь не от одиночества, а от рака легких.
— А где все? — тупо спросил я.
***
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Семь дней во мраке (опыт сенсорной депривации)
Знакомство с японской эротической практикой
Виртуальная реальность переселяет мужчин в тела женщин
комментарии
Либо забыли исправить ошибки, либо дописать про сохранённую авторскую орфографию и пунктуацию. А эпизод в четверг какой-то урезанный.
Спасибо, KaaKshram. Тимур, имплантируй кусок в текст, pls.
Интересные теги у статьи. Практически.... краткое содержание жизни автора?)))