«Отдохнул вполне...»

С Лондонского съезда Ленин едет отдыхать в финский поселок Стирссуден - на дачу Книпови-чей. 27 июня 1907 года он сообщает матери:

- Я вернулся страшно усталым. Теперь отдохнул вполне. Здесь отдых чудесный, купанье, прогулки, безлюдье. Безлюдье и безделье для меня лучше всего. Еще надеюсь пробыть недели две, а потом вернуться за работу. Впрочем, «безделье» Владимир Ильич понимает по-своему. В Стирссудене он заканчивает статью «Против бойкота». В конце июня он пишет Марии Ильиничне:

- Я так здесь «впился» в летний отдых и безделье (отдыхаю, как уже несколько лет не отдыхал), что все откладываю все дела и делишки. Я против бойкота 3-ей думы, и скоро, верно, выйдет у меня одна вещица по этому поводу, которую я только что кончил. Нельзя, по-моему, повторять такой лозунг вне обстановки подъема, вне борьбы с первыми конституционными иллюзиями... провозглашать бойкот неуместно. Мы от него не должны зарекаться, при случае в момент подъема мы выдвинем бойкот. Но сейчас провозглашать его было бы либо преждевременной бравадой, либо некритическим повторением лозунгов, имеющих славное революционное прошлое. Такова в двух словах моя аргументация, в печати подробно развиваемая... Мы отдыхаем чудесно и бездельничаем вовсю. * Недели через две должно, верно, выйти. О кратком ленинском отдыхе в Стирссудене рассказывает Крупская:

- От съезда Ильич устал до крайности, нервничал, не ел. Я снарядила его и отправила в Стирссуден, в глубь Финляндии, где жила семья Дяденьки. Когда приехала в Стирссуден, Ильич уже отошел немного. Про него рассказывали: первые дни ежеминутно засыпал - сядет под ель и через минуту уже спит. Дети его «дрыхал кой» прозвали... Добрую часть дня мы проводили с Ильичем у моря или ездили на велосипеде. Велосипеды были старые, их постоянно надо было чинить... Чинили старыми калошами и, кажется, больше чинили, чем ездили. Но ездить было чудесно. Дяденька усиленно подкармливала Ильича яичницей да оленьим окороком. Ильич понемногу отошел, отдохнул, пришел в себя... О Владимире Ильиче, поселившемся тогда неподалеку от маяка Стирссуден, в поселке Сейвисто, вспоминает и брат «Дяденьки» - Николай Книпович, - в будущем крупный ученый-ихтиолог. Он пишет, что Ленин приехал в состоянии крайнего переутомления:

- Отдых, возможно, полный отдых был ему нужен больше всего. Он часто засыпал, едва принимал удобное положение. Но такое состояние прошло очень скоро. От измученности почти не оставалось следов. В хорошей, скорее деревенской, чем дачной, обстановке на берегу моря, среди лесов он наслаждался нормальным здоровым отдыхом сильно поработавшего, но бодрого, свежего человека. Ленин вовсе не был каким-то пасмурным, угрюмым аскетом от революции. Это был здоровый. бодрый, даже веселый человек, человек жизни... Он умел как-то особенно хорошо отдыхать, наслаждаясь красивой природой, прогулками, хорошим пением, охотно принимал участие в разных развлечениях и всяких мелочах жизни. В Сейвисто Владимир Ильич особенно увлекался поездками на велосипеде и прогулками. С азартом играл в шахматы. В качестве одной из, - как их шутливо прозвали в Стирссудене, - «водовозных кляч», - он всегда «впрягался» вместе с Кни-повичем и его сыном, чтобы привезти бочку воды для огорода.

- Как человек умный и высококультурный, Владимир Ильич держал себя вообще очень просто, - вспоминает Книпович. - В нем не было ни следа склонности ставить себя на какой-то пьедестал и свысока относиться к людям. Видимо, еще тогда у Ленина сложилось представление о духовном облике высоко ценимого им Николая Книповича. Через пятнадцать лет - осенью 1921 года - он пишет помощнику управляющего делами Совета Труда и Обороны Владимиру Смольянинову:

- Н[иколай] Михайлович] Книпович - не только научная сила 1-го ранга, но и безусловно честный человек. Еще более лестную характеристику содержит ленинское письмо управляющему делами Совета Народных Комиссаров Николаю Горбунову, отправленное 26 октября того же года:

-... Книпович - крупнейшее научное имя и безусловно добросовестный, на редкость добросовестный человек. Зимой 1922 года Ленин снова беседует с ученым. 3 декабря Владимир Ильич пишет, на его записке об аренде для научно-промысловой экспедиции Азовского моря парохода «Бесстрашный»:

- Н [и кола и] Михайлович] Книпович лично мне известен как абсолютно честный человек. Политически был одно время плехановцем раньше и потом социал-демократом не фракционным. На отзыв его можно и должно вполне положиться. Рыбное дело Книпович знает досконально и научно: 37 лет изучал... Вспоминает Ленин и о сыне ученого - самой юной из стирссуденских «водовозных кляч». В декабре 1919 года он получает ленинское «Удостоверение»:

-... Борис Николаевич Книпович лично мне известен. Прошу все железнодорожные, военные и другие советские учреждения оказать Б. Н. Книпо-вичу всякое содействие...

«Сидя в Квакале...»

Летом 1907 года царское правительство Столыпина-вешателя предпринимает так называемый «третьеиюньский» государственный переворот и разгоняет Думу. Начинается страшная пора столыпинского террора. Карательных экспедиций. Военно-полевых судов. Массовых расстрелов. Виселиц. Погромов... Видимо, к этому времени и относится воссозданный Николаем Подвойским диалог Ленина с группой большевиков-питерцев. В 1907 году, когда революция была разгромлена, однажды Подвойский возвращался с одного собрания и поздно вечером на Горячем Поле Петербурга встретил Владимира Ильича. Горячее Поле, неподалеку от Московской заставы, было тогда действительно «горячим» и пользовалось самой дурной репутацией.

- На нем чуть не ежедневно убивали, грабили. И вот, извольте видеть, Владимир Ильич вечером, как ни в чем ни бывало, ходит по этому полю и что-то обдумывает!

- Разве вы не знаете, какое это место? Вас каждую минуту могут убить! - упрекает его Подвойский. А он прищурил один глаз и добродушно спрашивает:

- А зачем меня убивать? Что можно у меня взять? Кому я нужен?.. Кто живет в этом районе?

- Рабочие.

- Так чего же мне здесь бояться? Идите себе и не говорите глупостей. Как же я буду бояться рабочих? Столыпин душит большевистские газеты и журналы. Взамен в 1907 - 1908 годах выходят большевистские сборники: «Голос жизни», «Зарницы», «Календарь для всех на 1908 год», «Темы дня», «Текущая жизнь», «О веяниях времени».., Ленин публикует в этих сборниках свои статьи, а 7 февраля 1908 года пишет Горькому, шутливо называя уоккалу «Квакалой»:

- Легальные сборники, разумеется, должны быть; наши товарищи в Питере в поте лица трудятся над ними, и я трудился после Лондона, сидя в Квакала. Летом 1907 года в Выборг, где в подпольной типографии печатался большевистский «Пролетарии», приезжает группа опытных большевиков-подпольщиков, поставивших в свое время знаменитые бакинские подпольные типографии. Среди них - Вано Стуруа, Вано Болквадзе. Караман (Ушанги), Макарий Гогуадзе, Сильвестр и Софья Тодрия. Владимир Ильич сам провожает их в типографию и неизменно заботится об условиях жизни и работы подпольщиков. Летом 1920 года Владимир Ильич встречается с делегатами Второго Конгресса Коммунистического Интернационала от коммунистов Грузии. Софья Тодрия вспоминает:

- Владимир Ильич расспрашивал о товарищах-грузинах, работавших в Выборгской типографии. Я была поражена: несмотря на то, что прошло много лет, Владимир Ильич помнил... всех товарищей.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.