- ...это, конечно, очень важно, в особенности ввиду... создания за границей неуязвимого организационного центра и общерусской социал - демократической газеты, на почве ведения и распространения которой должна будет сформироваться партия. Узнав, что он собирается за границу всерьез и надолго, Сильвин, по его признанию, «был очень разочарован». Владимир Ильич возразил:

- Съездить один раз в ссылку - это можно, но ехать туда второй раз было бы глупо; за границей мы будем более полезны... при содействии старых и новых товарищей дело заграничного центра упрочится... во всяком случае это единственно правильный курс, который теперь необходимо взять. Когда в 1907 году на Лондонском съезде Горький представил Ленину рижского социал - демократа Ковалевского, упомянув при этом, что он латыш, Владимир Ильич улыбнулся и сказал:

- Я помню, ведь я в 1900 году был в Риге в квартире Ковалевского. О Риге Ленин вспоминает и в 1918 году. Как рассказывает Ольга Пелен - в то время юная курьерша ВЦИК, - Владимир Ильич говорил:

- Я бывал в Риге - Рига мне понравилась, и тамошние люди мне понравились, - латышский народ - смелый народ, чудесный народ! Весной 1919 года Ленин беседует о Риге с одним из командиров кремлевских курсантов - латышом Юлием Билле. О Риге Владимир Ильич отозвался так:

- ...очень понравилась - красивый город. Заграничный паспорт Владимир Ильич получает 5 мая и тотчас сообщает об этом матери:

- Вчера получил свидетельство от местного полицеймейстера о неимении с его стороны препятствий к отъезду моему за границу, сегодня внес пошлину (десять рублей) и через два часа получу заграничный паспорт. Значит, двинусь летом в теплые края; немедленно ехать отсюда я не могу, потому что надо еще снестись с редакциями и некоторыми издателями... Кроме того, я должен дождаться здесь ответа на мое прошение в департамент о разрешении мне прожить 1,5 месяца в Уфе вследствие болезни жены. Прошение это подано мною 20 - го IV и через недельку, примерно, должен бы быть ответ. Надю я навещу непременно, но не знаю еще, удастся ли прожить у нее 1,5 месяца или (что вероятнее) придется ограничиться меньшим сроком. Письмо заканчивается такой припиской:

- Сейчас получил паспорт из канцелярии губернатора и навел справку о своем прошении о поездке в Уфу: оказывается, отказано!!! Вот уже этого я совершенно не ожидал и совершенно теряюсь теперь, как быть! В середине мая Владимир Ильич снова дважды пишет матери в Подольск:

- Я очень рад, что пришло разрешение на свидание с тобой и, разумеется, непременно воспользуюсь им; выехать отсюда сейчас же я, и сожалению, не могу, ибо возвращаться сюда мне бы уже не хотелось, а для улажения финансовых дел и некоторых дел с редакциями я должен еще пробыть здесь дней 5 - 7 или около того... Быть может, этими письмами Ленин пытается усыпить бдительность охранки. Ведь в те дни он готовится к третьей конспиративной поездке из Пскова - на этот раз в Петербург...

Третий арест

- Арест 1900 (несколько дней)... Так, в «Анкете для перерегистрации членов Московской организации РКП(б)», Владимир Ильич отмечает последнюю из репрессий царизма, выпавших на его долю за 1887 - 1900 годы. Охранникам удается выследить Ленина и Мартова по дороге из Пскова в Петербург и схватить уже с заграничным паспортом и средствами, собранными на издание «Искры». Об этом мы опять - таки знаем из собственных рассказов Владимира Ильича старшей сестре и брату. Анне Ильиничне он рассказал «как все вышло»:

- ...поехали вдвоем с корзиной литературы в Питер и доехали бы, может быть, благополучно, если бы не переконспирировали. А именно,...решили, для того, чтобы замести следы, пересесть по пути на другую железнодорожную линию, но упустили из виду, что пересели на дорогу, идущую через Царское Село, где жил царь, и слежка была поэтому много строже. В охранке... подтрунили за эту конспирацию. Но все же сразу... не арестовали. Корзину удалось сбыть по приезде, и навестить кое - кого... успели, не приведя хвостов. На ночлег... устроились где - то в Казачьем переулке... Но только что вышли... утром, как были схвачены на улице шпиками... прямо за оба локтя ухватили, так что не было никакой возможности выбросить что - либо из кармана. И на извозчике двое весь путь за оба локтя держали... Владимир Ильич беспокоился главным образом за химическое письмо Плеханову, написанное на почтовом листке с каким - то счетом.

- В этом письме сообщалось о плане обще - русской газеты, и оно выдало бы... с головой. все три недели... не знал, проявлено ли письмо. Всего больше беспокоило..., что химические чернила иногда со временем выступают самостоятельно. Но оказалось, с этой стороны благополучно: на листок не обратили внимания, и он был в этом же виде возвращен... Дмитрий Ильич дополняет запись новыми штрихами и деталями. Отвели тут же в камеру. Вызывают на допрос:

- Зачем приехали? Вам ведь известно, что в столицу вам запрещен въезд... И выбрали путь, нечего сказать! Через Царское Село! Да разве не знаете, что там мы за каждым кустиком следим? При градоначальстве сидеть было очень скверно, не сравнить с предварилкой.

- Инсекты не дают покою ни днем, ни ночью, - рассказывал Владимир Ильич, - и вообще грязь невозможная, а кроме того, ночью шум, ругань; как раз около камеры усаживаются каждую ночь в карты играть городовые, шпики и прочие. Сохранился и датированный 23 мая 1900 года протокол допроса Владимира Ильича самолично начальником петербургской охранки полковником Пирамидовым. Ленин, разумеется, не называет никого из единомышленников, с которыми ему удалось встретиться в Петербурге. Он упоминает лишь и без того уже установленные «наружным наблюдением» охранки - редакционные встречи и ночевку на квартире матери члена «Союза борьбы» Малченко. Вот что рассказывает - со всеми необходимыми умолчаниями - этот документ об одном дне ленинской революционной борьбы и ряде предшествующих событий и обстоятельств:

- Зовут меня Ульянов Владимир Ильич... Постоянно проживал в городе Пскове... Занимаюсь литературным трудом и переводами, зарабатывая приблизительно 1.500 рублей в год... На предложенные мне вопросы отвечаю: В Санкт - Петербург я прибыл 20 мая, утром, по Варшавской железной дороге, по пути в город Подольск и с целью, главным образом, посещения редакций и окончания моих денежных и литературных дел перед отъездом за границу, на отъезд куда я уже получил паспорт от господина псковского губернатора; еду туда для продолжения моих научных занятии и пользования библиотеками, тан как в России мне закрыт доступ во все большие города... Что касается до моих частных свиданий в Санкт - Петербурге, то я не нахожу возможным объяснять их, так как это не входит в состав совершенного мною проступка, а именно - самовольного прибытия в Санкт - Петербург. По той же причине я не нахожу возможным ответить на ваш вопрос - прибыл ли я сюда один или с кем - либо. 20 мая я посетил два раза редакцию «Северного Курьера», куда я явился для передачи своего отказа на предложение, полученное мною незадолго от господина редактора. Ночевал я, вследствие запоздания к поезду у Екатерины Васильевны Малченко. Большой Казачий переулок, дом № 11, квартира 6, которую я упросил разрешить мне переночевать, вследствие моего запоздания на поезд. На следующий день, утром, по выходе из квартиры, откуда я шел на вокзал, я был арестован на улице. При задержании я первоначально потому отказался назвать место моего ночлега, что был взволнован как способом заарестования, так и боязнью вовлечь в неприятные последствия тех лиц, доброю услугою коих я по неосмотрительности воспользовался... Найденные у меня зашитыми 1 300 рублей составляют мои личные средства и везти их с собой мне было необходимо как потому, что я должен был взять несколько сот с собою заграницу, так и потому, что я должен был уплатить мой долг теще и оставить некоторую сумму жене, не имеющей теперь заработка и нуждающейся в лечении. Вез я их с собой зашитыми, опоздав своевременным переводом, а крупные суммы я всегда вожу с собою таким образом, что может быть легко проверено осмотром прочих моих жилетов, которые почти все имеют такие карманы. Относительно приобретения этих денег объясняю следующее: 1) сумма около 850 рублей, если я помню, 881 рубль с копейками получена мною в конце прошлого года от госпожи Поповой, издавшей мои перевод книги Веббов; около 150 рублей] (если я помню), 162 рубля с копейками) получены мною из редакции «Жизни», переводом во Псков, весною текущего года, 3) остальную сумму, полученную мною меньшими частями, в которую входят, между прочим, и остатки от моих сбережений, в случае надобности я могу с точностью указать по справкам в конторских книгах редакций изданий: «Научное Обозрение», «Начало», «Новое Слово» и издательства Водовозовой. Остальные деньги, отдельно от этой суммы, взяты мною на мелкие расходы... Владимир Ильич имеет здесь в виду свои работы: «К характеристике экономического романтизма» («Новое слово», 1897, №№ 7 - 10); «Заметка к вопросу о теории рынков» и «Еще к вопросу о теории реализации» («Научное Обозрение», 1899, N°№ 1 и 8); рецензии на книги «Кулачество - ростовщичество...» Р. Гвоздева, «Торгово - промышленная Россия», «Аграрный вопрос» К. Каутского, «Эволюция современного капитализма» Гобсона и другие («Начало», 1899, №№ 3 - 5). В издательстве Водовозовой вышла книга «Развитие капитализма в России». Начальник петербургской охранки незамедлительно приказывает старшему чиновнику для поручений Квицинскому навести справки в издательствах, указанных арестованным. Подтверждается, что еще 20 октября 1899 года Анна Ильинична получает у Поповой 813 рублей 75 копеек за перевод первого тома Сиднея и Беатрисы Вебб «Теория и практика английского тред - юнионизма». 19 мая 1900 года еще 150 рублей за этот перевод вручаются - для передачи Владимиру Ильичу - Петру Струве. Есть все основания предполагать, что к своему заработку Ленин присоединяет деньги, собранные на издание «Искры» псковскими «легальными марксистами». Полковник, Пирамидов доносит жандармскому начальству: «Что касается до денег, обнаруженных у Ульянова и Цедербаума, то данные ими объяснения представляются вероятными, и, во всяком случае, мне кажется, нельзя добыть основательных данных, чтобы доказать их нелегальное назначение. Ввиду того обстоятельства, что к Ульянову... в настоящее время может быть предъявлено только обвинение в самовольном приезде в столицу, полагал бы ограничиться произведенными опросами и отправить с провожатым надзирателем... Ульянова - в Подольск». Туда - то «в сопровождении конвоиров в статском платье», как гласит очередное сообщение охранки, Ленина и отправляют 31 мая...

«В городке, где мы виделись перед моим отъездом...»

Начало июня Ленин проводит у родных в подмосковном городке Подольске. Опять - таки со слов старшего брата Дмитрий Ильич описывает и забавный «Случай с исправником Перфильевым». В Подольск Ленина «сопровождал от самого градоначальства полицейский чиновник, который и доставил Владимира Ильича по назначению - прямо к исправнику Подольского уезда».

- Исправник, некий Перфильев, старый чинодрал, любивший при случае метнуть гром и молнию, но трус по существу, потребовал у Владимира Ильича документы. Тот предъявил свой заграничный паспорт. Перелистав и просмотрев его, исправник положил документ к себе в письменный стол и сказал:

- Теперь вы можете идти, а паспорт останется - Документ мне нужен, - сказал Владимир Ильич, - возвратите его мне. Исправник величественно ответил:

- Вы слышали: документ останется у меня, а вы можете идти. Владимир Ильич протестовал и заявил, что... не уйдет, пока не получит обратно паспорта. Исправник стоял на своем. Тогда Владимир Ильич повернулся к выходу и заявил:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.