— Ну, а знали бы, что на душе у Василия Федоренко, на краю чего стоит он, сумели бы помочь?

Ответил сразу, не раздумывая:

— Вопросов нет. С ним, с Наташей бы поговорили, подключили бы родителей — в общем, окружили бы заботой и вниманием. Квартира? Тут с ним не

по-человечески поступили, не по справедливости. А в комитет он за помощью не пришел.

— А если бы пришел?

— Сделали бы! Хотя...

Многое за этим «хотя». С трибун, с газетных и журнальных полос говорим о самостоятельности первичек. О том, что давно пора комсомольцам решительнее входить в общественную, социальную жизнь предприятий, страны. Но редко еще слова эти обрастают делом. И не вина комсомолии «Электрона», а, скорее, беда, что ребята с грузом своим душевным не идут за помощью в комитет ВЛКСМ. И впрямь, смог бы как-то Сергей, члены комитета реально повлиять на распределение квартир, прислушались бы администрация и профком к голосу молодежи? Во всяком случае, когда отказывали Федоренко, мнением комсомольцев не интересовались. Может, забыли в спешке? Но и сам Сергей не припомнит, когда решение комитета ВЛКСМ стало бы определяющим в рабочих, житейских делах предприятия.

Сегодня дирекция и общественные организации «Электрона» единодушны: мы были не правы. Четыре месяца потребовалось для того, чтобы понять это. Но неужто, отбирая у Федоренко квартиру, не понимали, не ведали, что незаконно это, да и по-человечески несправедливо?

В областном комитете отраслевого профсоюза, узнав о случившемся, развели руками: как же так, такой крепкий, грамотный профком и...

— Дикий случай. Ведь все можно было уладить на предприятии, не доводить до «точки кипения». Интуитивно чувствую, намеренно тянули время: когда окончательно распределили квартиры, выдали ордера, можно и с Федоренко разбираться.

Что ж, прислушаемся к мнению председателя обкома профсоюза Михаила Андреевича Данилина. Тем более, что на самом «Электроне» происшедшее так и не получило принципиальной оценки. Секретарь парткома Белихина Светлана Петровна, женщина непосредственная, округлив глаза, сказала:

— Я четырнадцать лет квартиру ждала. Жила в том же общежитии. И не возмущалась. А тут, видите ли, все виноваты. Неправильно это, не по-комсомольски.

«Сидели бы тихо, не высовывались». Сколько раз в иных местах, по иным поводам слышали мы это. И что удивительно: не то, что поступили незаконно, не сама смерть Федоренко по-настоящему встревожила руководство объединения. Вот когда жалобы пошли, когда Наташа и Тамара Кирилловна обратились в Брянский обком партии, в Москву, тогда забеспокоились, заволновались.

Вполне возможно, что Наташа получила бы квартиру. Через год, другой, третий. Тихо, спокойно, не доводя себя до душевного исступления, когда уже и слез нет. Но только ли в квартире, в отдельных квадратных метрах нуждалась молодая женщина, так трагически, нелепо потерявшая мужа?

Тамара Кирилловна рассказывала: «Для нас был удар, когда Наташа потеряла зрение. Это случилось во время выпускных экзаменов. Врачи говорили: нервы... Куда мы только не обращались, не писали, не ездили! Были в институте Гельмгольца в Одессе, в Филатовском, у Федорова... Никто ничем помочь не смог. Как-то, в минуту особого отчаяния, написали на телевидение Юлии Белянчиковой, что «Здоровье» ведет. Понимали, конечно, чем она-то помочь может? Но хотелось слово поддержки услышать. И слово это нам запомнилось навсегда: «Мужайтесь»...

Они обязаны были запастись мужеством на долгую жизнь. У Василия запас этого мужества иссяк. Вправе ли мы осуждать его за это?

...Знакомясь, слепые протягивают руку с уверенностью, что мы, зрячие, увидим эту раскрытую дружескую ладонь, пожмем ее. Но иногда протянутая рука повисает в воздухе.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.