«Чудо в небе». Впервые это выражение я услышал в пресс-центре. Тан говорили о действиях советских парашютистов мои коллеги из Польши н Чехословакии. О «чуде в небе» писали газеты, рассказывали дикторы радио. О нем знали весь Дрезденский и весь Котбусскйй округи. Поэтому когда позднее, во время парада на главной площади Дрездена, показались приземистые самоходные установки с десантниками, аплодисменты заглушили шум двигателей «малюток». Горячо приветствовали дрезденцы представителей советских воздушнодесантных
— Хотите быть в центре событий, спешите в ту рощицу,— посоветовал мне командующий воздушнодесантными войсками.
Вскоре над рощей появились тяжелые военные самолеты, которые вел Герой Советского Союза Зайцев. Небо закрыли купола парашютов. Спускались люди, минометы, орудия, автомобили, артиллерийские самоходные установки.-
Приземлившись, парашютисты с ходу вступили в бой за плацдарм. А когда он был захвачен, от района приземления помчалась самоходная установка. На высокой скорости она подъехала к вышке руководства. Из боевой машины выскочил офицер, подошел к Главнокомандующему Объединенными вооруженными силами стран — участниц Варшавского договора и' отдал рапорт. Подполковник Тюрин доложил о благополучной выброске подразделений воздушнодесантных войск и захвате указанного района в глубине обороны.
Выброска десанта продолжалась всего лишь несколько минут: полная внезапность. Какой поразительный эффект дали бы такие действия в настоящем бою)
Бот почему из уст генералов и офицеров, наблюдавших этот интереснейший этап «Квартета» слышались слова:
— Хорошо!
— Гут!
— Добже, добже!
Высокая похвала относилась прежде всего к офицерам, солдатам и сержантам Советской Армии. Советские парашютисты блестяще выполнили массовый прыжок с большой высоты. Точно в определенные районы были сброшены на парашютах тяжелая военная техника и вооружение. Приведя ее в боевую готовность, крылатая пехота стремительно и очень Эффективно атаковала неприятельские укрепления. Слова признательности были обращены и к советским танкистам, летчикам, автоматчикам, ракетчикам. Они демонстрировали на учениях оригинальные приемы ведения современного боя, исключительно полезное взаимодействие, напор и энергию, какие бывают лишь в настоящем бою.
Организованность действий советских войск обеспечивали наши офицеры и генералы. Ночами не спали они и,, склонившись над схемами и картами, изучая разведывательные и оперативные сводки, выбирали из большого арсенала только те приемы, которые более всего соответствовали обстановке на конкретный час и день.
Как старшие братья, бывавшие во многих сражениях, командиры Советской Армии учили своих товарищей по оружию — чехословацких, польских и немецких воинов и сами учились у них. Об этом же говорил на одной пресс-конференции генерал Гейнц Гофман. Благодарственные слова в адрес нашей армии я не раз слышал и от своих коллег журналистов, аккредитованных при своих армиях на маневрах. Что ж, мы можем лишь еще раз напомнить, что здесь, под Дрезденом, представители братских армии демонстрировали совместную силу и мощь военного союза социалистических стран.
Мощные усилители специальных автомобилей оповестили население о временной паузе в ходе учений. «Сегодня в вечерние часы состоятся маневренные балы»,— неслось из рупоров. И дальше назывались Алле, Хоер-с вер да, Раденборгер и другие города, в которые съедутся участники «Квартета».
Энтузиастами маневрбалов — торжественных встреч воинов братских армий с населением ГДР — выступили местные комитеты Союза свободной немецкой молодежи. Бургомистры отдали комитетам лучшие здания: Дворцы культуры, танцевальные залы, рестораны. Обязательным условием ыло: на каждом балу присутствуют представители воинских частей всех братских армий.
Нужно ли описывать эти балы?
Право же, они были точно такими, как все веселые, непринужденные балы. Только, пожалуй, еще веселее, еще непринужденнее.
Запомнилась тут же сложенная песня, которую я услышал на балу в Хоерсверда.
В душе у Павла — Ленинград,
У Владека — Щецин.
Как Ярославу дорог Брно,
В 1-м номере читайте о русских традициях встречать Новый год, изменчивых, как изменчивы времена, о гениальной балерине Анне Павловой, о непростых отношениях Александра Сергеевича Пушкина с тогдашним министром просвещения Сергеем Уваровым, о жизни и творчестве художника Василия Сурикова, продолжение детектива Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Александр Назаров отвечает своим корреспондентам