«Я еще не волшебник, я только учусь» — эти слова маленького героя из детского фильма «Золушка» частенько приходят на ум Тане Коноваловой, старшей пионервожатой 52-й московской школы-интерната.

А как хочется быть волшебницей!.. Повела чудесной палочкой — и всем ребятам интересно, все увлечены, у каждого свое любимое дело... А ведь есть такие феи, настоящие феи! Таня знает их и... завидует. По-хорошему завидует и учится.

Тане повезло. Курс «волшебных наук» она проходит у опытного педагога. Его зовут Федор Иванович Пятин.

Когда Федор Иванович узнал, что его назначают директором интерната — это было три с половиной года назад,— он, честно говоря, немножко растерялся. Раньше школа для него была с восьми до двух часов дня. А потом классы пустели, замолкал ребячий гул, дети разбегались по домам и дворам. Теперь же школа будет и домом и двором.

По-новому он стал приглядываться к тем двадцати пяти мальчишкам и девчонкам, которые жили в его доме.

Двор — маленький парк. Клумбы, беседки, столы для пинг-понга, турники и даже площадка для баскетбола. «Все чин чинарем»,— как говорят хозяйственно, но без всякого энтузиазма маленькие обитатели двора. Ну что же тебе еще надо, малыш? Развлекайся культурно! Но... не хотят малыши «развлекаться культурно»! Носятся они без толку и по баскетбольной площадке, и по клумбам, и даже по столам для пинг-понга. А в домоуправлении пылятся припасенные для них сотни книг и игры всякие-разные...

Трудна, ох трудна эта проблема двора, проблема 15 или 25 мальчишек и девчонок!

А в интернате мальчишек и девчонок двести пятьдесят...

— Главное — увлечь ребят, сделать так, чтобы каждому было интересно. Вот тогда...— Федор Иванович мог и не продолжать. Учителя, воспитатели и без того понимали, о чем говорит директор.

...Светлану Дмитриевну Тарасову совсем недавно звали просто Светой. До интерната она никого еще не учила — училась сама. А потом ей доверили 30 учеников.

Вот записи из дневника Светланы Дмитриевны:

«Октябрь, 1960 год.

Не выдержала, пришла в учительскую и расплакалась. Уйду я из школы. Нет у меня воспитательского таланта. Попробовала Юру Аникина урезонить лаской, а он нагрубил. Прикрикнула — замахнулся. А вот Володя Зубрицкий — тот совсем тихоня. Ничего ему не надо, ничем не интересуется.

Апрель, 1961 год.

Приезжали артисты филармонии. Уехали обиженные. Ребята шумели, не слушали их. Больше всех кричал Аникин. И только когда выступал певец, он вдруг замолчал.

Май, 1961 год.

Кажется, я поняла Юру. Музыка — вот что ему нужно. Попросила принять его в школьный хор. Я пообещала, что он будет лучше себя вести. Теперь он уже солист. Здорово!

Сентябрь, 1962 год.

Открыли школьный «завод». Уже месяц ребята там работают. Дала им сочинение на тему «Наши мастерские». Вот что написал Володя Зубрицкий: «Делали мы сначала простые лопатки для детского сада. Это было совсем легко. Но потом нам поручили очень трудное дело: совочки...» Кажется, для него действительно очень серьезна эта работа на станке. Главное — подобрать ключик к душе мальчонки».

Главное — подобрать ключик». Не подберешь его — и самые интересные станки в мастерской и даже блестящий инструмент для духового оркестра не тронут ребячьих душ.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.