Случай этот рассказали нам колхозники, когда Красная Армия вступила в село. Произошло это через пять дней после памятного «собрания», и жители до сих пор расспрашивают на дорогах красноармейцев о старшем лейтенанте Золотенкове.

Историю «веселого Ганса» мы узнали во время боев в частях командира Лагутина.

... Давно закончился бой. Весь немецкий гарнизон был уничтожен, и в селе С. наступила непривычная тишина. Разыскивая ведро, боец Никитенко заскочил в пустую, заброшенную хату. Ведра он не нашел и хотел уже уйти, как вдруг услышал странный шорох на печи. Сначала Никитенко подумал, что это возятся мыши. Шорох на печи повторился. На всякий случай Никитенко решил посмотреть и стал вглядываться в темноту. Он глазам своим не поверил, когда увидел на печи совершенно голого человека. В полумраке смутно заворочалось серое тело, потом голый человек закивал головой, провел рукой по обвислому животу, пробормотал что - то по - немецки и угодливо рассмеялся.

Удивленный боец приказал пленнику сойти с печи. Голый немец грузно шлепнулся на пол, снова рассмеялся и знаками объяснил, что в печи сгорело все его обмундирование. Он, дескать, хотел сделать вшам капут, а печка сделала капут его одежде, и вот он стоит в чем мать родила.

Никитенко задумался: что делать, как отвести в часть голого пленного? На улице свирепый мороз.

Пока Никитенко раздумывал, немец собрал по углам тряпье, напялил на себя старое одеяло, клеенку, обвернул ноги мешками, кое - как прикрыл свое тело, вытянулся и браво отдал честь, показывая, что он готов идти куда угодно.

Долго смеялись бойцы, когда Никитенко привел пленника, укутанного в одеяло, с мешками на ногах и с торбой на голове. И немец тоже трясся от смеха, стоя среди бойцов. Он щелкал пальцами, топал ногами, изображая, как мерзнет немец в России, ложился на пол и уморительно пищал: «Ганс капут!»

Командир приказал Никитенко утром отвести пленного в штаб, и Ганс остался ночевать в жарко натопленной хате вместе с бойцами.

Проснулся «веселый Ганс» раньше всех. На дворе еще было темно. Никитенко заметил, как Ганс вышел из хаты, и поспешил за ним. Увидев Никитенко, Ганс фамильярно крикнул: «Рус - гут!» - схватил охапку соломы, внес в хату и быстро растопил печь. Он громко запел песню, и проснувшиеся бойцы, удивленно наблюдали за веселым немцем. Ганс начисто вымел веником пол, поставил кипятить чай. Он все время пел, приплясывал, и его ужимки вызывали у всех хохот.

В десять часов утра Никитенко должен был отвести Ганса в штаб. Пришло время отправляться в дорогу. Ганс прижал руки к сердцу, поклонился, поблагодарил всех «руссишен геноссен», торжественно отдал честь и зашагал, сопровождаемый своим конвоиром.

В штабе на допросе, по свидетельству самих же немецких пленных, служивших в одной части, было установлено, что младший ефрейтор Ганс Кунлихер, находясь со своей частью в селе С., самолично расстрелял отца председателя сельсовета, 63 - летнего старика Анисимова, и убил ударом приклада старуху - его жену. Без приказа, по личному желанию, он вызвался повесить своими руками сельскую учительницу Буланову. С двумя солдатами он расстрелял в сарае восемнадцать пленных красноармейцев, а перед расстрелом долго издевался над замученными людьми. Он бил их ногами по лицу, выворачивал и ломал руки...

И это далеко не полный перечень «ратных подвигов» младшего ефрейтора Ганса Кунлихера, пойманного голым на печи. Это - только то, что было в селе С., то, в чем признался уличенный своими же солдатами «веселый Ганс».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.