В обеденный перерыв собираются в кружок комсомольцы в этой комнате. Как – то Сережка Вершинский, стоя в стороне, слушал, как комсомольцы вспоминали недавний субботник в ново - сыровских полях.

- А ведь все убрали!

- Все двадцать шесть га.

Сережка Вершинский впервые зашел в комитет, но почти всех ребят он знает: ведь он сам из ново - сыровского колхоза и сам же по осени копал с делегатами картофель. И еще тогда скользнула мысль: придти к комсомольцам, вступить в организацию...

Сегодня, решительно пройдя в шарнирный цех и найдя секретаря ячейки, отдал ему заявление. Оно было нескладно, но понятно и искренно:

«... Сам я и мои родители есть колхозники с самого 1922 г., и я осознал положение комсомола и его руководство для молодежи и желаю помочь, сколько хватит энергии, чтоб польза была...»

Теперь Сережкино заявление лежит в пожелтевших папках комитета. На нем отметка: принят. На других двухстах таких же заявлениях подобные же отметки. Шкуровщик Аршинов из лакоорнаментного цеха, девчата из цеха мелких частей - Гаврилова, Войцекян, другие - теперь будут гордо и заслуженно носить имя ленинцев. Автоматчик Овчинников из цеха винтов сообщил, когда его принимали в ячейку:

- Я больно люблю всякие недостатки вскрывать... Чтоб наружу да исправить после...

Теперь Овчинников работает в «легкой кавалерии». При последнем «налете» на местные кооперативные склады, он с группой других «кавалеристов» (они из челночного, литейного, сборочного) обнаружили массу испорченной, сгнившей картошки. Два вечера он пыхтел над заметкой в цеховую стенгазету и на третий принес ее, строго запретив читать при нем и ставить под ней в газете фамилию. Овчинников писал: «Полная безобразия в подвалах, на 50% гнилой картофель, а осенью рыли ее ударно и надо беречь колхозное добро, а на питание обратить внимание особо, как писал Центральный комитет партии, а по плохой причине и неусмотру проподает 50%».

Через несколько дней Овчинников снова подошел к секретарю цех.ячейки и сказал ему шепотом:

- Я к IX съезду сам вступил... Но мало, так я считаю. И постараюсь привлечь в нашу организацию еще парня... И пусть тогда каждый - по одному. Я уже начал с этим парнем беседовать, - минуту помолчав, продолжал разговор Овчинников, - я ему все, между прочим, слегка... Ничего, идет... Да только хотел он меня на вопросе поймать - спрашивает: «А какая польза, говорит, есть?» Ну, а я ему: «Как так «какая»? Все говорю, достижения и вообще...

Овчинников, удовлетворенный, отошел довольный своей речью.

... Сеня Каплун! Ты думал о тех четырех ста! Они идут, Сеня! Идут, видишь, - их ведь много, - а за ними пойдут остальные.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.