Дружили три товарища

- А нам соврал? - допытывался я.

- Соврал, - признался Федор, - думал, никто не увидит, а тут вдруг комсомольский патруль...

«Из - за своих поганых наличников всю бригаду предал! Гриб трухлявый!» - с раздражением думал я, и злость поднялась у меня против Федора.

Федору тогда изрядно досталось на цехозом комитете комсомола, и мы у себя в бригаде решили больше не вспоминать об этом случае.

Прошло недели две. Как - то в начале смены подошел ко мне Федор и попросил:

- Миша, давай обменяемся нарядами: я буду точить твои втулки, а ты изготовишь крепеж.

- Это для чего? - не понял я.

- Да, понимаешь, - объяснил он, - на этих болтиках ничего не заработаешь: расценка низкая. Тебе, холостяку, не велик урон, а у меня, сам понимаешь, теперь расходы - то лес надо приобрести, то шлаковату, то паркетную плитку достать. Дом построить - не пижаму сшить! - заключил он.

«Опять этот проклятый дом!» - подумал я, а Федора спросил:

- А как же с оформлением наряда? Сам знаешь, мастер и нормировщица не пойдут на такие сделки.

Но у Федора, очевидно, все уже было продумано, и он ответил:

- Очень просто, деньги за втулки при получке отдашь мне!

Взялся я изготовлять крепеж, а втулки оттачивать передал Федору. К счастью, в тот день мастер на целый день ушел в заводское бюро рационализации и изобретательства, где рассматривалось его предложение, и никому не было дела до того, на чьем токарном станке обрабатываются втулки.

К концу смены мы сдали работу, а дней через пять пришло время получать аванс за выписанные наряды. Мы вместе с Федором подошли к кассиру.

- За втулки с тебя причитается 48 рублей 52 копейки, - шепнул мне на ухо Федор. - Эти деньги у меня пойдут на альфрейные работы, а за них альфрейщи - ки такую цену гнут - обалдеешь! Но я за ценой не стою, - гордо сказал он, когда я отсчитал ему требуемую сумму.

«Эх, - подумал я в ту минуту с горечью, - стал ты свой труд у станка, Федор Аршинов, на альфрейные узоры менять! Не мелко ли, друг? А я по своей наивности и глупости способствую тебе в этом».

А вечером в общежитии у нас с Гургеном спор из - за Федора вышел.

- Ты чувствуешь, куда нас Федор тянет за собой? - спросил я Гургена.

- Никуда не тянет. Строит человек себе дом - ну и пусть строит. Говорят же: женится - переменится. Еще неизвестно, что с тобой станет, когда ты женишься, - заметил Гурген.

Меня это разозлило.