Автобус шел во Внуково. За окнами тянулись безлюдные тротуары ночной Москвы. В полумраке салона дремали, уронив головы на грудь, спортсмены-борцы.

Ярко-голубые зарницы вдруг заполыхали в машине, заплескались на лицах сразу пробудившихся людей. Звонкая дробь отбойных молотков, неумолчный рокот компрессоров заглушили ровное урчание автомобиля: по обеим сторонам дороги разворачивалась картина гигантской стройки, а высоко над землей, за стенами возводимых домов горели в черном небе световые дорожки стрел башенных кранов.

– Победить надо! – громко сказал чей-то голос.

Нет, не забыть мне тот вечер. Навсегда запомнил я огни строек, выхваченные Из темноты светом электроду г строгие лица спортсменов и до конца понятное в этом море труда «Победить надо!».

Это было давно – лет десять назад. За годы работы спортивным журналистом я проехал с борцами многие страны, переплывал с ними моря, не раз слышал: «Победить надо!» – и видел блистательные победы... Но каждый раз, когда мне говорят: «Расскажи о каком-нибудь борце», – я отвечаю: «О каком? Об иностранном? Скажем, о знаменитом иранце Тахти или, например, «северном гиганте» Антонссоке? Пожалуйста. Но о нашем – это гораздо сложнее!» У нас столько чемпионов мира и Олимпийских игр, наши борцы так тесно связаны друг с другом, что выхватить одного из шеренги, говорить об одном – это все равно, что рассматривать на васнецовской картине каждого богатыря отдельно, не замечая других. И если даже рассказывать о наших сегодняшних чемпионах по борьбе, так сказать, чемпионах-новичках, то нельзя не упомянуть о чемпионах-ветеранах. Поэтому...

Немножко истории

1947 год. Советские борцы, принятые в международную федерацию (ФИЛА), впервые выступают на чемпионате Евролы, и трое: средневес Николай Белов, полутяжеловес Константин Коберидзе, тяжеловес Иоганнес Котнас – решительно заявляют о своей сипе. Золотые медали у них. Присмотритесь, читатель, к этим трем богатырям. Николай Белов, ученик учеников первых русских чемпионов, искусный мастер борьбы. Не случайно ему присужден первый приз за технику. Темпераментный, стремительный Константин Коберидзе – это у него от «чидаобы», от искрометной грузинской национальной борьбы, идущей под звуки бубна и зурны. И, напротив, представитель северной группы наших борцов, эстонец Иоганнес Коткас, в меру осторожный, неторопливый, но напористый. И эта вот осторожность, это вот спортивное упрямство позволили ему даже со сломанным ребром победить в финале. Три богатыря, три представителя разных стилей борьбы, но прежде всего три спортсмена из братских советских республик. Они еще действуют всяк по-своему, но уже близко то время, когда к ним, первым нашим чемпионам, вплотную примкнут атлеты Украины, Белоруссии, Азербайджана, Армении, когда каждый внесет в тренировки и жаркие схватки на ковре то лучшее, что есть в национальной борьбе его родного народа, и в конечном итоге сложится н начнет выкристаллизовываться тот стиль, который сейчас получил название советской школы борьбы.

Но заглянем, так сказать, за кулисы борцовской кухни. Тот же 1947 год. Время схватки – 20 минут. До чего же трудно всем другим бороться против наших атлетов в течение трети часа! Сильные, выносливые, наши богатыри совершенно изматывают своих соперников. «15 минут!» – предлагают зарубежные тренеры, полагая, что на более короткое время их борцам хватит упорства, а в мастерстве они не уступят. Предложение принято международной федерацией. Что делают наши атлеты? ни резко увеличивают темп схватки, уже не только силовые, но неожиданно резкие приемы берут на свое вооружение. «Лучше сократить время борьбы в партере», – решают тогда иностранные специалисты. Решение принято. Срок схватки стал 12 минут.

Но дело уже завертелось. Оно шло, как смазанная машина! У нас е стране отпочковывается даже своя, так называемая белорусская школа, вся основанная на переворотах в партере, на приеме «накат». Белорусские тренеры, которых некогда учил мастерству наш прославленный чемпион Григорий Пыльнов, погибший на фронте и навеки занесенный в список правофланговых советского спорта, выводят своих воспитанников на первое место в стране. Опыт белорусов начинает распространяться...

Финальная схватка чемпионата мира 1961 года в Иокогаме. На ковре борцы наилегчайшего веса Армаис Саядов , и турок Бозкурт. Наш борец поначалу, в стоике, проиграл пять баллов. Это очень много. И вот борьба в партере. Атлеты сцепились в углу ковра. Армаис поднимает турка на . себя, перекатывает его – еще, еще и еще раз! – до противоположного угла. Остановился, посмотрел, что дальше вроде некуда, и покатил назад соперника по диагонали через весь ковер, как мячик. Ошеломленный зал ахнул. Вскочили со своих мест даже невозмутимые члены жюри. Одиннадцать баллов за несколько секунд! Такого еще не случалось на первенствах мира! А ведь отлично действовали в партере и другие советские атлеты, не только Армаис.

– Здесь они непробиваемы. Ну его, этот партер, – предложили наши соперники в спорте. А мы? Мы согласились. Пусть борьба длится только десять минут. Пусть она станет еще более острой и темповой. Каким же путем идти? И советская многонациональная школа борьбы, в основе которой многогранное мастерство, огромный арсенал атакующих приемов, обогатилась новым понятием, заимствованным из легкой атлетики и конькобежного спорта.

Скорость и еще раз скорость

– Легкая атлетика? Конькобежный спорт? – спросит иной изумленный читатель. Прыгуны, легко взлетающие над высокой планкой? Стремительные конькобежцы, вихрем проносящиеся по ледяному кольцу беговой дорожки? Полно, при чем здесь борцы, широкоплечие грузные парни, с расставленными руками, с неповоротливой шеей?

Не торопитесь удивляться. Вот одна маленькая сценка, свидетелем которой я был. Весна в Москве. От стадиона «Юных пионеров» к «Динамо» и дальше, к Химкам, несется стайка велосипедистов. Впереди, низко пригнувшись к рулю, мчится черноволосый паренек, и его, лидера, безуспешно пытаются догнать остальные.

– Какой-нибудь чемпион, – услышал я разговор двух мальчишек. – Смотри, как дает!

Знали бы эти мальчишки, что велосипедист, который привел их в восхищение, действительно чемпион – и не «какой-нибудь», а чемпион мира и Олимпийских игр по борьбе Борис Гуревич! Велосипед стал для него вторым призванием, и в 1954– 1957 годах, когда Гуревич не входил в первую сборную, он вслед за автобусом ездил во Внуково встречать друзей, вернувшихся с победой, вручал им букеты и опять на велосипеде в Москву, к гостинице, рядом с друзьями в автобусе! И снова стал он с ними в победный ряд: после пятилетнего перерыва, когда его было уже «списали в тираж», вернул себе звание чемпиона мира!

А всем ли известно, что двукратный чемпион мира по вольной борьбе Вахтанг Балавадзе, учась в Тбилисском университете, выступал в первенствах города по бегу, плаванию и футболу, получил по этим видам спорта первый разряд? А кто назовет тяжелым, грузным парнем члена сборной СССР по классической борьбе Виктора Иванкина, с успехом выступавшего на месте центрфорварда в одной из украинских футбольных команд класса «Б»? Или сибиряка Валентина Оленина, который – под стать нашим лучшим прыгунам – преодолевает планку на мастерской высоте 2 метра? Или тренера сборной команды СССР по вольной борьбе Сергея Преображенского, выполнившего шесть мастерских нормативов?

Нет, они ловкие, стремительные, неутомимые, наши борцы. И ко-

гда было принято решение сократить срок схватки до 10 минут, они сразу же, без раскачки, начали отрабатывать новый ритм борьбы – без замедленного партера, борьбы короткой по времени, когда дорога каждая секунда!

Чемпионаты страны прошлого года прошли остро, в ожесточенных схватках, и в результате их... стало неясно:

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.