Бес в ребро

Витечка долго рассматривал меня, потом пояснил:

— Хочу тебе напомнить, что это праздник твоей сестры. И, чтобы получился действительно праздник, а не тупая обжирательная пьянка, надо, чтобы кто-то один постарался для всех...

Витечка вообще очень мало ел и совсем ничего не пил. «При моей нервной системе мне нужен не коньяк, а бром», — пояснял он с усмешкой.

Наверное, оттого, что я устала тогда за долгий день, я стала раздражаться его величавостью:

— По-моему, нормальные милые люди. А если они тебе показались такими дикими провинциалами, то незачем было так на разрыв стараться...

Витечка усмехнулся:

— Артист не может исходить из того, нравится ему публика или нет. Он должен на нее работать.

— Но ты тут не артист, а родственник, гость. И никому ничего не должен...

— Артист — везде артист. И всегда должен. Всем...

— Наверное, — согласилась я, и вдруг черт дернул меня за язык. — Мне показалось, что они тебе нужны не меньше, чем ты им...

Боже, как жутко разобиделся Витечка! Целый месяц, весь отпуск превратился в сплошной «укорот».

О, какой это был великий «укорот»! Раскаленный докрасна жгучей обидой, горделиво-немой, презрительно цедящий укоризну «укорот».

Тем и запомнился мне день рождения Ады. А никакого Ларионова, никаких густоголосых толстяков танцоров в памяти не осталось.

— Вы слышите меня, Ирина Сергеевна? — снова переспросил Ларионов. — Плохо слышно!

— Да-да! — откликнулась я. — Аппарат барахлит чего-то...

Это не звук, это я пропадаю куда-то.

Ларионов меня раздражал своим благодушно-беззаботным густым голосом, каким-то избыточным спокойным благополучием, мощный ток которого я ощущала по телефонным проводам. И без вопросов было ясно, что у него все в порядке — со здоровьем, со временем, со служебными делами, и с семьей отлично!

Жену наверняка давно бросил. Ходит, бездельник горластый, по вечеринкам и именинам, пляшет.

— Так вам часиков в семь удобно, Ирина Сергеевна? — штурмовал он меня.

— Да, конечно... — Я замялась, подумав о том, что не знаю его имени-отчества. И спросить неловко — мы ведь с ним старые друзья. Танцоры диско, как говорит мой сын Сережка: «Он — кретин, она — редиска».