Он уже не моргал глазками, а только огорченно и неотрывно смотрел на меня. Невольно у меня навернулись слезы от переполнивших чувств. Я поднял бекаса и бросился с ним домой.
С этого дня я так полюбил его, что просиживал с ним долгие часы, наблюдая, как он чистит своим длинным клювом серенькие перышки...
Бекас жил у меня до конца лета, пока не зажила его нога. Однажды утром, когда я, как всегда, вышел на двор, он взлетел ко мне на руку и что - то быстро, быстро защебетал, затем умолк и, так же как в тот памятный вечер, на болоте, печально заморгал глазками. И вдруг он вспорхнул и быстро полетел на юг за небольшой стайкой своих сородичей.
- Прощай! - закричал я ему вслед. - Прилетай на будущее лето!...
Эхо давно уже перестало повторять мои слова, а я еще долго стоял неподвижно и смотрел вдаль...
[avt] В. Шушевский
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.