Вдруг в конце улицы показалась огромная молчаливая толпа, и чем ближе она подвигалась, тем зловещее становилось безмолвие, - тяжелое, гнетущее. Оно давило на стены, на барабанные перепонки, оно оглушало. Люди... тысячи людей... еще и еще. Они шли уверенным шагом, и если бы на пути появилась преграда, ее бы смели. Полиция отступала. Это была война без знамен, без криков. И все-таки Женито почувствовал, что у этих людей такой же порыв, как у солдат на картине. И непонятная до сих пор жизнь взрослых вдруг стала ясна для него.

Неожиданно он увидел в толпе отца:

- Смотри, Гида!.. Папа, вон папа!

Его отец был солдатом и шел бесстрашно вперед.

- Папа! - закричал мальчик, но возглас его потонул в молчании.

Людской поток вдруг остановился, отхлынул, как от напора встречного ветра. Улица была заграждена полицейскими, ощетинившимися штыками. Поднялся глухой ропот, и сердце Женито сжалось. Страстно хотелось передать людям свою отвагу, удвоить их ярость, порыв.

Толпа опять двинулась, но ощетинившаяся штыками стена полицейских заставила ее отступить. Поток был разбит. Люди отделялись эт него, бежали в разные стороны...

Женито бессознательным движением руки, похожим на жест отца, вытер со лба холодный пот. Нет, отец не должен быть побежден. Мальчик опять посмотрел на картину в столовой: вздыбленные кони, солдаты, барабан... Да, этим тоже нужен барабан. А обещание? Нет, он остаться не мог...

Женито стал барабанить еще до того, как выбрался на улицу. Он прошел сквозь колеблющуюся, раздробленную толпу и достиг первых рядов.

* * *

Спустя несколько часов любопытные осматривали пулевые пробоины на стенах, искали кровавую лужу, которая указала бы место, где упал мальчик с барабаном. Но следы крови успели смыть. И люди говорили, что полицейские, убивая, никогда не оставляют крови, а только дырявят стены.

Перевод. Эм. Флисфиш.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.