Первая маевка в России была проведена в 1890 году в Варшаве. В следующем году рабочий праздник отметили трудящиеся петербургских предприятий. Вспыхнули первые огоньки великого рабочего движения. Нагайками, штыками обрушилось царское правительство на участников майских стачек и демонстраций. Но движение росло и крепло. В начале XX века в Женеве была издана и переправлена тайно в Россию брошюра «Пролетарский праздник», в которой рассказывалось о возникновении майского праздника и его значении для рабочего класса. Мы печатаем письмо одного из рабочих, осужденного за участие в майской демонстрации. Оно помещено в приложении к этой брошюре.
... Мы теперь вычеркнуты из списка живых и опасаемся, что на менее сознательных рабочих полученное нами наказание произведет дурное впечатление, запугает их до некоторой степени. Я бы дорого дал за то, чтобы опасения эти не оправдались. Там, на воле, все представляется в более ужасном виде. На самом же деле все их наказания - сущие пустяки. Самое большее, что в их власти, - это то, что они могут отнять у нас жизнь. Вот если бы они могли отнять у нас наши убеждения, - это было бы действительно ужасно. У нас против наших врагов имеется сильнейшее оружие - это вера в правоту нашего дела, вера в близкую победу, вера, что на наше место встанут товарищи, более сильные духом, чем мы, вера в то, что с каждым днем число борцов за свободу и справедливость увеличивается и что борцы эти на полдороге не остановятся, доведут свое дело до конца и отдадут всю свою кровь до капли за наше дело. Я скажу вам, что за все время моего сидения в тюрьме ни разу мной не овладевала слабость, напротив, настроение все время повышенное. Я только жалел, что не получил образования, так как образованный человек может сделать гораздо больше, чем малоразвитый, а я чувствую за собой слабость в этом отношении. Я теперь совершенно убедился, что тюрьма не в состоянии сломить ни энергии, ни силы убеждения; она, напротив, закаляет человека, делает его более непримиримым - и я говорю не по теории, а сам на себе испытавши все это. Я жалею об одном: что так мало могу дать нашему родному делу - дать только одну жизнь!... Да! Я теперь вычеркнут из жизни! Но пока у меня останется хоть капля крови, во мне не умрет неудержимо - страстное стремление к свободе, не умрет твердая вера в нашу неизбежную победу над врагом. Да! Жизнь идет вперед. Она требует все больше и больше самоотверженности и стойкости у борцов за свободу. И мы пойдем ей навстречу, товарищи; мы отдадим ей все наши лучшие силы без остатка. Счастливцы мы, что живем в такое славное время. Нам не приходится искать пути в беспросветном мраке, как приходилось это делать людям, расчищавшим нам путь. Нас не мучают сомнения, то ли дело мы делаем, которое нужно, необходимо для блага народа. Перед нами лежит широкая прямая дорога, в конце которой виден вход в более светлую жизнь. Правда, на этой дороге много препятствий, но мы польем эту дорогу своей кровью и заполним рытвины своими телами, и ничто уж не остановит победного шествия борцов за народное счастье и свободу. Да, счастливы мы, что не родились сотней лет позднее, что имеем возможность отдать свои слабые силы за дело и счастье всего человечества!... Что еще сказать вам? Я от всей души обнимаю своих товарищей по делу и желаю им больше счастья, больше успеха в их деле. Нравственная связь между нами никогда не порвется, хотя нас будут разделять громадные пространства. Крепко жму руки. Привет вам, смелые сердца!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
В машине двое: энтузиаст и скептик