- Зинаида, - строго сказала она, и мне стало страшно.
Мы, не сговариваясь, сели на пустую скамейку в дальнем конце Набережной...
- Зинаида, - повторила Зойка. - Я тебе друг...
Она очень долго молчала и не поднимала на меня глаз. Я чувствовала: ей тяжело. Хотела сама что - нибудь сказать... Хоть что, только бы не молчать. И тоже не могла.
- Не надо, - глухим, незнакомым голосом начала Зойка и взяла мои руки в свои. - Ты умница, ты поймешь...
Я не понимала, а Зойка сжала мои руки, придвинулась еще ближе и прошептала:
- Не надо... дружить со Стрельцовым. Оставь его.
Мне почудилась в ее шепоте неприязнь к Степану за что - то плохое, жуткое, чего ни я, ни Максим не знаем о нем, а ей, Зойке, известно. Но она больше не молчала, не оставляла мне времени для раздумий, а говорила жестоко и отчаянно:
- Плохо о вашей дружбе думают. Не надо больше давать повод.
Слова ее были леденящими, тяжелыми. И вся она, милая, родная Зойка, была другой.
Город окутали сумерки, вода в пруду почернела, и волны стали ленивыми, хмурыми. Плеск их напоминал недобрый и грустный разговор чужих людей. Огни зажглись там, в центре, а мы сидели в полутьме. Зойка выпустила из ладоней мои руки, и я почувствовала себя одинокой.
- Как же так?...
- А вот так, - грустно сказала она. - Могут быть неприятности.
- Но ведь ты же знаешь! Да и Максим... Он не позволит порочить, опошлять нашей дружбы...
- Что я? - пожала плечами Зойка. - Я твоя подружка. Я не в счет. А Максим - муж. Мужья, даже когда бывают обмануты, все равно стараются держаться с достоинством. Он тоже не в счет. Главное - общественное мнение. А оно... Знаешь, «на чужой роток не накинешь платок»...
Я была ошеломлена Зойка - и вдруг... такие слова. А она снова стала убеждать меня прекратить дружбу со Степаном, хотя бы на людях.
- Да откуда все это пошло наконец? - не выдержала и раздраженно, зло крикнула я.
- Все говорят, - ответила Зойка. - А Инна Петровна даже...
- Вон что! Инна Петровна!... Старая сплетница!... Ты ее мнения испугалась?!
Я чувствовала, что теряю самообладание, но не могла взять себя в руки. Мы обе вскочили со скамейки. Я вплотную подходила к Зойке, а ока медленно пятилась.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.