Со страниц американского спортивного журнала «Ринг» на вас смотрит улыбающееся лицо красавчика с набриолиненным пробором. Яркие буквы рекламы вещают: «Браки предопределяются на небесах, а бои на ринге - в ресторане Джека Демпси на Бродвее! Заходите, ребята!»
Именно в барах у пивных стоек обусловливаются результаты встреч, раунд, в котором один боксёр должен проиграть другому, происходят другие сговоры заправил профессионального бокса.
«Американский бокс, - пишет крупный французский спортивный обозреватель Морис Видаль, - самая гнилая спортивная среда в мире».
Американские нравы проникли и в маршаллизованные страны, окончательно развратив и без того развращённый европейский профессиональный спорт.
Сейчас делами мирового бокса безраздельно распоряжается Международная боксёрская корпорация с Джином Норрисом (США) во главе. Эта корпорация назначает и смещает чемпионов, создаёт и убирает знаменитостей, держит в руках почти всех крупных профессиональных боксёров. Она организует матчи (ей принадлежит большинство арен), «создаёт» рекламу (у неё на откупе газеты и радио!, нещадно эксплуатирует боксёров, забирая львиную долю доходов. Французские боксёры-профессионалы, например, совершенно официально отдают своим импрессарио (читай: «хозяевам») 33 процента чистого дохода, да к тому же содержат массажистов, спарринг-партнёров и т. д. В США зачастую эта цифра доходит до 50 процентов.
Роль профессионального боксёра хорошо определил французский чемпион Р. Виллемен, отвечая на вопрос, состоится ли его матч с Р. Робинсоном. «Бретоннель (импрессарио Виллемена. - А. К.) ведёт переговоры, - с горечью сказал боксёр. - Я же только машина, которая выполняет приказания. Когда машина сломается, о ней перестанут говорить».
А «машина» в условиях профессионального бокса рано или поздно неизменно ломается. Много страшных страниц можно было бы написать о трагедиях, происходящих на профессиональном ринге.
В 1948 году только на рингах в США умерло восемь боксёров международного класса, в 1949 - девять, в 1950 - двенадцать. По официальной статистике, 50 процентов американских боксёров-профессионалов вынуждено бросать бокс из-за мозговых заболеваний, вызванных полученными ударами.
Всему этому не приходится удивляться, если вспомнить, какие нравы царят на профессиональном ринге: 15-раундовые бои в облегчённых перчатках; правила, допускающие самое настоящее членовредительство; требования хозяев, прессы, приученных к этому зрителей, чтобы бой был возможно более жестоким. Ведь не только нажива, но и стремление воспитать в людях кровожадность, зверские инстинкты - одна из главных целей реакционных заправил современного буржуазного спорта - верных слуг поджигателей войны. Нетрудно представить после этого, как выглядят боксёрские матчи.
Вот, например, что писалось по поводу встречи на первенство мира Сандлер - Пепп в парижском журнале «Мируар Спринт»: «...мы всё видели на ринге: и кэтч, и джиу-джитсу, и акробатику, и даже... немного бокса».
говоря о боксе в капиталистических странах и в особенности в США, нельзя не коснуться ещё одной, порождённой гнусной капиталистической действительностью черты - расовой дискриминации.
В США, которые своей боксёрской славой целиком обязаны неграм, где все сильнейшие чемпионы на протяжении многих десятилетий были, как правило, негры, - там чернокожие боксёры подвергаются жестокой дискриминации. И если они и выходят в первые ряды, то лишь потому, что американские бизнесмены вынуждены допускать их туда, чтобы не уронить престижа «американского» спорта.
Любой чёрный чемпион получает перед боем десятки писем, в которых ему угрожают расправой, если он победит. И эти угрозы не остаются на бумаге.
Всем памятны, например, бои негритянского чемпиона Джека Джонсона, в которого неоднократно стреляли из толпы. Не забыта смерть Бэтлинга Сики, убитого на ринге озверевшими куклуксклановцами.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Что рассказал Михаил Гаспарьян, лаборант Большого бетонного завода