Летят утки
И два гуся.
Эх, кого люблю,
Кого люблю.
Не дождуся...
«Что за концерт в неурочное время? - удивилась Галя. - И откуда тут взялась девушка?» Надо бы ускорить шаг, пройти мимо, не оглянуться... Но знакомая песня, точно заворожив, не отпускала, звала.
Ругая себя за слабохарактерность, Галя подошла ближе и увидала Зыкова.
Копаясь в моторе, штурвальный старательно выводил тоненьким голоском любимую песню своего старшого, как он называл Колесникова.
Галя облегчённо вздохнула. А она - то вообразила невесть что!... Ей стало беспричинно весело.
- Здравствуй, Зыков! - крикнула она, повернулась и побежала напрямик по золотистой стерне к дороге, ведущей на МТС. Она почему - то прониклась уверенностью, что Колесников сейчас ждёт её возле дома. И была приятна и радостна власть этой непонятной песни, которая подхватила её и повела к Петру. А Матвей долго с недоумением смотрел ей вслед.
Когда Галя подошла к своему дому, уже стемнело. Только на западе багровела узкая полоска зари.
Ни в палисаднике, ни в комнате никого не было. На столе лежала записка: «Пятеро наших лучших комбайнеров уезжают сегодня в северные области помогать собирать урожай. Прошу тебя быть на вокзале! Маша».
«Галя от волнения никак не могла разглядеть в толпе Колесникова: весь перрон сливался в одно пёстрое колышащееся пятно. Но вот кто - то, как ей показалось, негромко произнёс её имя, зов повторился настойчивей. Девушка обернулась и увидела Колесникова. Не замечая, что расталкивает людей, Галя устремилась к нему навстречу.
- Пришла, - только и смог произнести он.
Галя взяла его за руку.
- Что ж ты не сказал?.. Спасибо, Маша написала...
- Я хотел... знаешь, ведь я тебя очень... искал тогда... - он наклонился и порывисто прижал её ладонь к своей щеке. - Ты обиделась... Прости...
- Я уже давно простила... Но вот... Уезжаешь. Ты всё пел «слёзы льются, слёзы льются...» - и накликал разлуку, - грустно улыбнулась Галя.
- Мы скоро вернёмся!
- Ох, как я буду скучать!... Скорее возвращайся... - Но тут оглушительно загудел паровоз, и Колесников не разобрал конца её фразы. А потом подошёл Гурьев, подоспевший в самый последний момент.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.