Катюша долго смотрела ему вслед, потом ещё раз перечитала записку Алексея Болховитинова. И когда она читала; перед ней словно возник он сам. Алексей недавно демобилизовался из армии, где служил командиром миномётного расчёта, а сейчас работал бригадиром орошаемого участка в колхозе. Он имел обыкновение щуриться во время разговора, и Катюша до сих пор не знала, какие у него глаза - то ли голубые, то ли карие. Зато она хорошо помнила его твёрдый подбородок, русые волосы, мужественные морщинки по краям небольшого рта. Говорил он мало и по-военному коротко.

«А всё-таки вы неправильно поступили, товарищ Болховитинов, - подумала Катюша, рассматривая записку. - Воспитание сына - ваше первое дело. Так-то!... И завтра мы вам скажем об этом».

Она погрозила пальцем в темноту и пошла в школу. Вечер был шумный, весёлый и кончился только в двенадцатом часу ночи.

На другой день ещё сквозь сон Катюша услышала настойчивый заливистый звон. Она слушала, и ей казалось, что это звенят бубенцами кони, мчащие её в санях по снежному насту. Но откуда же сейчас снег, когда на дворе - Катюша это твёрдо помнила - май, солнечный, прекрасный май?! Катюша испуганно открыла глаза и тут же облегчённо вздохнула: это звонил будильник! Он словно говорил ей: пора вставать, пора вставать!...

На ходу повязав косынку, Катюша побежала на улицу. Она шла, вспоминала тему сегодняшнего урока и вдруг остановилась: куда она идёт? Ей с необыкновенной ясностью вспомнился весь вчерашний вечер, и разговор с Юрой, и собрание... Каникулы! И всё -таки она пошла в школу...

На порожках неподвижно сидел Емельяныч. Увидав Катюшу, он выпрямился во весь рост и, кашлянув в кулак, сказал:

- Доброе утречко, Катерина Дмитриевна... Куда так раненько?

- В школу, Емельяныч! - сказала Катюша, краснея. - Понимаешь, показалось мне, что сегодня рабочий день... Открой мой класс.

Емельяныч, гремя ключами, вёл её по коридору и говорил:

- Забылись, стало быть? Что ж, такие истории и со мной приключались. Привыкнешь, стало быть, к делу, тянет оно - и шабаш!

Звонко щёлкнул ключ в замке, в раскрытую дверь хлынул солнечный свет и мгновенно отпечатал на половицах коридора светлые окна класса. Катюша почему-то волновалась и сердилась на себя за своё волнение. «Ну что это я? Словно практикантка какая!» - говорила она себе. Но сердце её продолжало радостно биться. Катюша села за стол и медленно обвела глазами пустой класс. Парты, вытянувшиеся ровными рядами, тускло блестели лаком, на чёрной доске белела полустёртая фраза: «Здравствуй, лето...», - большие школьные счёты с аккуратно пригнанными костяшками стояли в углу.

Вот на этой самой первой парте сидел Юра и его товарищи. Их быстрые, всевидящие глаза всё время держали Катюшу в напряжении, и она следила за каждым своим словом, за каждым жестом. На второй парте сидели девочки - тихие, голубоглазые и ласковые. Что они сейчас делают? Катюше стало грустно оттого, что ей не скоро придётся увидеть ребят. И почему она радовалась вчера?

Катюша вспомнила: когда ребята научились бегло читать, она задалась целью заставить их полюбить книги. Она стала читать на уроках рассказы о животных, о явлениях природы. Все слушали, а Юра нет: вертелся и мешал другим. Тогда Катюша принесла книгу Гайдара «Тимур и его команда» и принялась за чтение. И тут случилось удивительное: Юра стал внимательно слушать. Катюша, дочитав до самого интересного места, закрыла книгу, а когда её стали упрашивать продолжать чтение, она сказала:

- Возьмите книгу в библиотеке и дочитайте сами.

Юра первым прочитал Гайдара и с тех пор не отрывался от книг...

Было с ним и другое. В школьном дворе, на высоком тополе, свили гнездо галки. День и ночь в классные окна доносился писк птенцов, гортанные крики. Галки озабоченно кружились над деревом, принося еду прожорливым птенцам. Юра любил птиц и часто лазил на тополь: приносил галчатам в гнездо червяков. Но однажды утром дети обнаружили, что кто-то гнездо разрушил. Осиротелые галки растерянно кружились над деревом, и крики их были печальны и тоскливы. А в полдень в школьном коридоре Юра побил второклассника Ченцова, узнав, что это он разорил гнездо. Катюша сказала Юре, чтобы он привёл для объяснения отца, и Алексей Болховитинов пришёл вечером. Он сидел у окна, сутулясь, в пыльной защитной гимнастёрке и мрачно слушал учительницу, которая рассказывала ему о проступке сына. И было видно, что он сильно устал, и чем-то расстроен, и что эта неприятность с сыном ещё больше испортила его настроение. Катюша попросила его побольше уделять внимания Юре и стараться действовать на него не наказанием, а убеждением.

- Вы сами понимаете, - говорила Катюша, - школа без тесной связи с семьёй не может воспитать полноценного человека.

- Это я понимаю! - сказал Алексей Болховитинов. - Ладно, я займусь им...

Сказал и задумался о чём-то своём, мрачно смотря на носки сапог. А Катюша, наблюдая, как на его лбу то сходятся, то расходятся морщины, спросила участливо:

- Что с вами, Алексей Васильевич?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.