Волчий след начинался сразу же за селом и уходил по первому, сверкающему белизной снегу далеко в степь, к растущему на пригорке лозняку.

Ульяне достаточно было увидеть этот след, чтобы понять многое. Волк крупный и, должно быть, старый, опытный, осторожный. Он так и не решился войти в село. Будет ждать вечера. Теперь же, скорее всего, отдыхает неподалёку, вон в тех кустах. Поэтому, отказавшись от своего намерения идти осматривать капканы, охотница двинулась по волчьему следу.

Хотя Ульяна скользила на лыжах почти бесшумно, хотя был на ней белый маскировочный халат, хищник: почуял её. Волк поднялся, большой, сутулый и лобастый, как раз из тех самых кустов, где и ожидала его найти Ульяна. Девушка вскинула ружьё и ударила по зверю из левого ствола картечью. Выстрел только как бы подстегнул волка. Он стал уходить широким махом. «Неужели мимо?» - подумала Ульяна.

На снегу кровь, - значит, волк ранен. Надо настигнуть его, добить... Но волк понимает, что за ним погоня. Он петляет в кустарнике, постепенно отступая к реке. По тонкому, не окрепшему еще льду зверь перебирается на другой берег. Ульяна находит место с более надёжным льдом и тоже переходит речку. А вот и снова окровавленный волчий след. Охотница видит по следам, что волк слабеет, ступает всё неуверенней, мечется из стороны в сторону... Погоня продолжается. Вот он, наконец!

Обессилевший хищник лежит под кустом. Последний, предсмертный прыжок зверя может быть очень опасен для охотника. Но Ульяна опережает волка, выстрелив ему в лоб.

- Такой здоровенный оказался, что мне его и не поднять было, - вспоминает девушка о своём первом волке в этом сезоне. - Матёрый волчище... Старый... С бакенбардами. И отец говорил, что ему давно такие не попадались.

В семье знаменитой охотницы-комсомолки Ульяны Бабиной все охотники: отец, мать, брат Николай, сестра Анна.

Сейчас Ульяне Бабиной восемнадцать лет. Учиться стрелять она начала, когда ей пошёл восьмой год. Для этой цели отец вкладывал в ружьё гильзу с одним только пистоном, без пороха и заряда. Опершись о стол, маленькая Уля целила в пламя коптилки и нажимала спуск. Если пламя гасло, прицел был произведён правильно. Так Уля упражнялась почти год.

Когда девочке исполнилось девять лет, отец купил ей в Новосибирске двустволку, с которой Ульяна охотится и теперь.

Из привезённого отцом ружья был сделан Улей первый боевой выстрел. Вышли во двор, и в шагах десяти от девочки отец нарисовал на стене мишень. Уля старательно прицелилась и выстрелила. Отдача сильно ударила в плечо. Уля даже испугалась, но всё же сразу спросила: попала ли? Оказывается, попала. А ещё через два - три месяца Уля участвовала в школьных спортивно-стрелковых соревнованиях. Вообще-то девятилетних малышей-второклассников к соревнованиям не допускали, но для Ули Бабиной сделали исключение. На соревнованиях Уля заняла первое место.

С десяти лет Уля стала ходить на охоту. Сначала девочка стреляла только по сидящей на воде птице, потом училась бить её на лету, затем стала ходить с отцом и за боровой дичью - косачами, куропатками, - зимой начала выходить и на пушного зверя.

Кочковский район, Новосибирской области, где живёт Ульяна Бабина, находится на стыке Барабинских и Кулундинских степей. Здесь нет тайги, нет лесов. Промысел пушнины в этих открытых степных просторах требует от охотника особой сноровки. Но смышлёная, ловкая и сильная Уля быстро постигла все тайны охотничьего мастерства. Из года в год, из сезона в сезон её добыча становилась всё больше и больше. Девушка научилась стрелять не только без промаха, но и безошибочно читать звериные следы, разбираться в повадках хищников, бесшумно подкрадываться к лисам, выслеживать горностая, ставить и маскировать капканы, вынимать из них добычу, обрабатывать шкурки. И не просто хорошим охотником стала Ульяна Бабина, а охотником-новатором, охотником-передовиком.

Любую область труда советский человек стремится поднять на более высокую ступень, обогатить её своим творчеством, внести в работу новые приёмы, улучшить её методы. Немало талантливых новаторов есть и среди промысловых охотников.

- Взять охоту с капканом - тут почти всё будет по-новому, - говорит Уля. - Зверь ходит по степи не как попало, а по проложенным им тропинкам, осторожно ступая по собственным следам... На звериной тропке охотник и ставит капкан. Но как это раньше делалось, да и сейчас делают ещё многие? Охотник идёт на лыжах рядом со звериным следом, останавливается и ставит в подходящее место капкан. Однако частенько лиса или волк в этот капкан не попадаются, обходят его. Почему? Да потому, что зверь, заметив рядом со своей тропкой лыжню, держится настороже, принюхивается и, в конце концов, обнаруживает капкан, как его ни маскируй. Мы с отцом действуем по-иному. Заметив след волка или лисы, мы уходим от него в сторону, а потом уже двигаемся наперерез следу. Как только наша лыжня пересечёт след, мы останавливаемся, снимаем одну ногу с лыжи, делаем ею большой шаг вправо или влево и тут ставим капкан. Вот зверь, не дойдя до лыжни, и попадается в капкан.

Уля Бабина торжественно улыбается, радуясь, что научилась обманывать и хитрую лису и осторожного волка.

- Но это - ещё не всё с капканами, - продолжает она. - На волка мы ставим вместо обычного большого двухпружинного капкана маленький лисий капкан № 5. А на лису капкан ещё поменьше, нулевой, тот же самый, что ставится на хоря или горностая. Из большого капкана им легче уйти. Большой перебьёт зверю ногу так, что она онемеет или только на одной шкурке повиснет. Зверь дёрг-дёрг, оборвёт шкурку, а то и перегрызёт онемевшую ногу, да и уйдёт на остальных трёх. А маленький капкан захватывает пониже, за самую лапу... Живую ногу ни лиса, ни волк грызть себе не станут. А чтобы они вместе с капканом не ушли, мы к нему особое приспособление сделали, «вертлюк» называется, с ним зверь капкан ни за что не утащит. Получается, что капкан поменьше гораздо надёжнее. Кроме того, если идёшь ставить капкан на волка, то больших, двухпружинных, захватишь штук пять от силы: тяжёлые они. А маленьких я два десятка возьму, в четыре раза больше.

Со связкой капканов и ружьём за плечами, в белом маскировочном комбинезоне поверх тёплого стёганого костюма, уходит Ульяна-охотница рано утром на промысел. Маскировка - это тоже охотничье новшество. На Ульяне не только белый комбинезон, но и белые валенки, белые рукавицы, и даже шапка-ушанка прикрыта маскировочным капюшоном.

Охотится Ульяна на участке в несколько десятков квадратных километров. Девушка разделила свой участок на три маршрута, три «путика», как говорят охотники. Сегодня она ставит капканы на одном «путике», завтра - на другом, послезавтра - на третьем и проверяет первый. Лису нетрудно взять из капкана и живьём, а вот к серому не подойдёшь. Только после выстрела в ухо или под левую лопатку степной хищник будет навсегда обезврежен.

Капканная охота ведётся в тихую морозную погоду, когда звериные тропки хорошо видны. Но в снегопад и метель, в «шумную» погоду, как называет её Уля, промысел идёт только с ружьём.

Нынешний сезон был для Ульяны особенно удачным. Свой план она выполнила на 500%, сдав государству три десятка волчьих и лисьих шкур и множество «мелочи» - хорька, горностая. Кончился сезон охоты на пушного зверя, но уже начинается время отстрела водоплавающей и боровой дичи. Сменив лыжи на болотные сапоги, Ульяна-охотница станет бить перелётную птицу, промышлять на манок селезня, приземлять выстрелом тяжёлых косачей.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.