Уже июнь, а здесь весна. В низинах, куда редко заглядывает солнце, ещё лежит снег, мокрый и грязный. Сквозь него прорастают слабые стебли травы, и изредка капелькой крови краснеет прошлогодняя брусника.

Сопки тесным кругом обступили долину, не поймёшь, как среди них находит себе путь трасса. Куда ни взглянешь, всюду ломаная, зубчатая линия сопок. Шесть лет Митька не видел родных степей, и странным ему кажется, что взгляд может нигде не встретить препятствий, и нестерпимо хочется увидеть сейчас чистый, ровный горизонт.

Конечно, погрузка ломов - детская работа. Швыряй и швыряй себе, только не сбивайся со счёта. Можно даже курить в это время. Каждую сотню Митька отмечает чертой гвоздём на стенке пакгауза. Хоть и не тяжело, а от беспрерывных взмахов устают мускулы рук, и надоедает это скоро.

Отсюда не видно, что делается около трактора. Когда мимо проходит Пономаренко, Митька спрашивает его, как дела.

- Кончай скорей, трошки поможешь...

Митька любит грузить тяжеловесы, для этого нужна смекалка, не то, что таскать мешки или швырять ломы. Он тяжело вздыхает и останавливается передохнуть. Врал ли бородач про девушку? А может быть, и не врал? Что же удивительного, если она и спросила о нём!

Из конторки выходит Карп Семёныч, обводит глазами двор, поднимает с земли и бросает на стеллаж какую-то гайку и идёт к трактору. Этот что-нибудь да придумал, есть у него, как говорится, масло в голове, только что же он мог придумать?

Время перешло за полдень. По митькиному лицу, покрытому мучной и цементной пылью, стекают чистые струйки пота. Вот уж никогда он не думал, что весною на Дальнем Севере бывает так жарко!

Большой двор снаббазы расположен на пологом скате от трассы к речке. Внизу, за забором и жидкими, обломанными на веники кустами вербы и березняка, громко журчит вода. И речка-то вся - разбежаться да перепрыгнуть, а шуму от неё как от большой реки. Хорошо бы сейчас освежиться холодной чистой водой!

Мимо проезжает машина, водитель кричит что-то Митьке, вероятно, «здравствуй» или «как дела», и останавливается около самой конторки. Там, на высоком стеллаже, стоит локомобиль - точь-в-точь маленький паровоз, только без колёс. Рядом с ним похожая на вагон передвижная электростанция. С ней тоже намучаешься, когда придёт время её отправлять. Дальше - ящики с разным оборудованием. Митька часто разглядывает через щелку незнакомые ему станки. Сложность их устройства вызывает в нём уважение и интерес. Он твёрдо решил: когда кончится срок его договора, выучиться на механика.

Направо, через дорогу, на брёвнах, чуть поднятых над землёй, высокие штабеля с мукой, крупами, овсом, отрубями. В пакгаузах цемент, рубероид, сельскохозяйственные машины, валенки, одежда..... А он раньше думал, что Север - это обязательно тайга, дикие олени, медведи... Митька вспомнил, как неделю назад ловили они всей бригадой горностая. Он долго метался по складу, прежде чем его удалось загнать в широкую трубу и потом вытрясти в шапку. Злыми, колючими глазами смотрел он на людей, не издавая ни звука и не вырываясь, только испуганно сжавшись в комочек. Они посадили его в ящик из-под гвоздей, а ночью он прогрыз дыру и убежал.

«Раз-два - взяли! Ещё раз - взяли!...» - слышит Митька дружный хор голосов. Он бросает в кузов последний лом и спешит к трактору.

Одна сторона его уже поднята на вершок или больше, под неё подложено несколько деревянных чурок. Под другую гусеницу подоткнут рельс, и все, кто здесь есть, стараются взять его наперевес.

- Митька, берись смелее, тебя ждали! - кричит Шерстнёв. Лицо его азартно, рукава засучены, он поминутно встряхивает головой, чтобы отбросить падающий на глаза чуб.

Несмотря на высокий рост, Митьке приходится подпрыгнуть, чтоб ухватиться за конец рельса, задранный высоко к небу.

- Начнём? - спрашивает Карп Семёныч и, не дождавшись ответа, запевает неожиданно тонким голосом: - Раз-два...

- Взяли! - подхватывают остальные. Рельс медленно опускается книзу, и непонятно, погнулся ли он или поднялся трактор.

- Скорей подкладывай, соскользнёт! - дрожащим от волнения голосом кричит Шерстнёв.

Пономаренко быстро подкладывает под гусеницу кирпичи, обломки козел - всё, что попадается под руку. Все облегчённо переводят дух. Теперь можно вынуть рельс.

- Нет, это не работа! Так мы с одной этой штуковиной до вечера провозимся, - говорит Пономаренко. - Надо на таль пробовать.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.