Есть впечатления, не забываемые на всю жизнь. Одним из таких впечатлений навсегда останется для меня штурм волжского правобережья в районе города Калинина, происходивший в морозный декабрьский день 1941 года, в самый разгар грандиозной битвы за Москву. В этом месте Волга стала крайним рубежом немецкого наступления. Её правый, крутой и обрывистый, берег немцы сильно укрепили пулемётными гнёздами, системой траншей, да сверх того, ожидая нашего наступления, они по ночам поливали его водой, отчего крутизна превратилась в скользкую, ледяную гору. Теперь войскам, наступавшим в обход областного центра, предстояло прорвать эту линию хорошо организованной обороны.

На заре студёного зимнего утра, после сокрушительной артиллерийской подготовки, началось наступление. С наблюдательного пункта полка из блиндажика, врытого в песчаный берег и замаскированного сосенками, мы простым глазом видели, как, прикрытые огневым валом, скатились на лёд реки сотни чёрных точек, как достигли они противоположного берега. Но тогда ожили смолкшие было немецкие пулемёты, и бойцы отхлынули назад, унося с собой раненых. Так повторилось несколько раз. Штурмовали напористо, артиллерия неистовствовала, но преимущество немецких позиций, спрятанных за крытыми обледенелыми скатами, было слишком велико. Штурм захлёбывался, казалось, нет уже силы, которая могла бы поднять людей в наступление после пятой или шестой отбитой атаки.

II тут мы увидели невероятное. Где - то, на самом берегу, поднялась во весь рост офицерская фигура в перетянутом ремнями полушубке и с развёрнутым красным знаменем устремилась вниз, на лёд. Некоторое время она двигалась одна, прямо через реку, потом поднялись и устремились за ней все штурмовые части, и вот уже сотни солдат с криком «ура», прорывающимся сквозь гул стрельбы и канонады, бежали через Волгу. Человек со знаменем упал у самых немецких укреплений. Но знамя подхватил кто - то другой. Солдаты карабкались на обледенелую гору, падали, съезжали и снова карабкались. Знамя, как красное пятно, всё время виднелось среди них. Уже много чернело на снегу неподвижных фигур, но вот передовые перевалили за ледяной рубеж, ворвались в немецкие траншеи, заглушили вражеские пулемёты, и новые и новые атакующие волны перехлёстывали через замёрзшую реку. Так пал «ледяной рубеж», воздвигнутый немцами под городом Калининым.

А через полчаса в блиндаж наблюдательного пункта на плащ - палатке внесли неподвижное тело комиссара батальона, старшего политрука Евгения Фингерова. Это он в тяжёлый момент боя поднялся со знаменем и с криком «За Сталина!» устремился вперёд. Это он, трижды раненый, продолжал нести знамя и бежать, увлекая за собой бойцов на решающий штурм, пока силы не покинули его. Упав на снег, он передал знамя другому коммунисту, а сам продолжал лёжа указывать бойцам дорогу вперёд. Когда командир дивизии генерал Горячев склонился над раненым и поблагодарил за подвиг, Фингеров даже удивился.

- Какой же это подвиг, товарищ генерал! Так поступил бы на моём месте каждый коммунист. Разве можно было допустить, чтобы захлебнулось только что начавшееся наступление! - сказал он слабеющим голосом.

Такие же слова мне довелось недавно слышать при совершенно иных обстоятельствах. Сейчас много говорят и пишут о гвардии майоре Алексее Петровиче Маресьеве, единственном лётчике - истребителе, летающем с ампутированными ногами и не только летающем, а успешно воевавшем и показавшем настоящее мастерство воздушного боя. Потеряв на войне ноги, он путём долгих, нечеловечески трудных тренировок сумел вернуться в боевую авиацию и после этого сбил семь самолётов противника. Этот подвиг кажется невероятным даже его товарищам по профессии. И вот этот изумительный человек, беседуя с ассами, Героями Советского Союза, сказал однажды:

- Конечно, летать без ног труднее, чем обычному, нормальному человеку, но какой же это подвиг? Я уверен, что не только каждый из вас, но и каждый советский офицер, очутившись на моём месте, поступил бы так же, как я.

Не случайно два героя, о которых я рассказал, почти одинаковыми словами охарактеризовали суть своего подвига и выразили уверенность, что так же поступил бы и другой советский воин, очутись он на их месте. В этих словах большая искренность и мудрость, в них ключ к пониманию героизма советских людей. Герой нашего времени лишён эгоистических, собственнических черт, характерных для сильной личности капиталистического мира. Не жажда личной славы, а любовь к Родине, преданность делу большевистской партии ведут его в бой. Не мечты о наживе, а высокое сознание правоты дела, за которое он борется, вдохновляет его на подвиг. И, совершив этот подвиг, получив всеобщее признание и заслуженную славу, он не чувствует себя выдающейся одиночкой, он чувствует себя сыном своего славного, героического народа, уверенный, что в каждом советском человеке таятся те же, что и у него, черты.

Храбрость, отвага, самоотверженность, сочетающиеся с неукротимой волей к победа, всегда являлись отличительными чертами советских воинов. Но в дни Великой Отечественной войны, потребовавшей напряжения всех сил народа, эти черты невиданно развернулись. Вся Сталинградская эпопея, с начала и до конца, была сплошным подвигом Советской Армии. Вот один из бесчисленных примеров этой непоборимой, всепобеждающей воли советских воинов, который я записал со слов очевидцев и участников в самый разгар великой битвы на Волге.

В конце октября 1942 года немецкой дивизии, наступавшей в районе Сталинградского тракторного завода, удалось провести ночной манёвр. в результате которого командный пункт командира батальона гвардии капитана Василия Зеленова, помещавшийся в подземной части железного бака из - под нефти, оказался отрезанным. Немцы окружили бак и, зная, что там находится всего несколько человек, через переводчика предложили им сдаться.

- Эй, вы, там, неужели вы не знаете, что воины Красной Армии не сдаются? - услышали они из бака голос капитана Зеленова, и вслед за этим ответом через борт бака в немцев полетело несколько гранат.

Немцы попытались овладеть этой маленькой крепостью штурмом и с большими потерями отскочили, отброшенные огнём автоматов. Тогда они подтащили артиллерию и изуродовали бак канонадой. Тяжело раненым упал капитан Зеленое. Но на новое предложение о сдаче молодой голос политрука Шульгина ответил:

- Советский воин не сдаётся!...

И этот ответ был подкреплён новой серией гранат. Артиллерийский шквал разнёс бак в клочья, снаряды обрушили кирпичную кладку, повредили и подземную часть. Сражённый осколком, погиб Шульгин. Почти все защитники этой своеобразной маленькой крепости были ранены, но на новое предложение немцев сдаться адъютант комбата: Лебедев ответил:

- Врёте, собаки, убить вы нас можете, а заставить сдаться - нет!

Раненый в плечо, Лебедев лежал в развалинах бака, рядом с ним, тоже раненые, лежали девушка - телефонистка и два солдата. И всё же автоматными очередями они отбили новую атаку немцев. Тогда немцы подожгли пропитанную нефтью землю. Бак окутался густым, удушливым дымом. Пламя приближалось к нему, но на новое предложение сдаться телефонистка ответила той же фразой. Из - за стены огня и дыма на немцев продолжали сыпаться автоматные очереди. Пламя подбиралось к баку, и тогда оттуда послышалась песня. Пять тяжело раненых советских воинов охрипшими голосами пели солдатскую песню о Сталине. Слова её через дым и огонь, через цепь осаждавших немцев долетели до наших бойцов, державших оборону в соседних домах. Вдохновлённые примером своих товарищей, они без команды и, главное, днём, что в Сталинграде было почти, невозможным, поднялись в атаку. Их удар был так неожидан и яростен, что они раздавили немцев, отжали их от бака, сумели затушить пожар и спасти от огня тяжело раненого капитана Зеленова и уцелевших его товарищей.

Как солнце в капле воды, в этом небольшом эпизоде отражаются величие и героизм исторического сражения, в котором советский народ показал беспримерную непреклонность воли.

В героизме советских воинов есть и ещё одна отличительная черта. Советские люди не становятся, по выражению Виктора Гюго, «рантье собственной славы», как это обычно случается с выдающимися людьми в капиталистическом мире. Наши люди знают, что нет предела в служении Родине, и до каких бы высот человек ни поднялся в своём подвиге, он продолжает постоянно и упрямо совершенствоваться и оттачивать своё боевое мастерство.

Два советских гражданина поднялись в дни войны на самые вершины славы. Это трижды Герои Советского Союза лётчики Александр Покрышкин и Иван Кожедуб. Оба они в дни войны показали чудесные примеры отваги и мужества, сочетавшиеся с совершенным знанием лётного дела. Это были не просто знаменитые ассы. В нашей истребительной авиации они были создателями своеобразных практических школ мастерства воздушного боя, школ, вобравших в себя весь передовой опыт войны, школ, воспитанников которых враг безошибочно узнавал по великолепному и своеобразному лётному почерку. Оба они в дни войны стали национальными героями Советской страны. Советский народ при жизни ставит им памятники. Но кончилась война, - и мы видим этих знаменитых людей не упивающимися собственными успехами и собственной славой. Мы видим их на студенческих скамьях военных академий, за книгой, за тетрадью, видим их овладевающими теорией военного искусства, постигающими глубины марксистско - ленинской науки. Они, эти знаменитые советские ассы, имена которых известны во всех уголках земного шара, прилежно и упорно учатся теперь, чтобы стать ещё более полезными своему народу и матери - Родине.

В великой и победоносной Отечественной войне Советская Армия прослыла в мире, как армия героев. Многие зарубежные публицисты искали причины и корни массового героизма и невиданного патриотизма советского народа, так поразивших мир в дни войны. Ключом к пониманию этого могут быть хорошие слова, сказанные однажды в дружеском кругу трижды Героем Советского Союза Кожедубом, этим человеком легендарной славы:

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.