Шаров пошел. Некоторые из гостей уже успели где - то напиться и пришли встречать новый год навеселе. Незнакомый парень с прыщами как клюква, обхватив девушку, тоже неизвестную Ваньке, танцевал фокстрот. Танцуя, он заплетался ногами и припадал мокрым ртом к шее девушки.
- Колька, я тебе задам! - грозила ему жена, сидевшая за столом. - Только приди домой!
Парень испуганно жмурился и, танцуя, раскачивался во все стороны, словно его дергали за руки.
Один из парней с уже побледневшим лицом лежал на кровати. Его длинные ноги торчали сквозь прутья гребня. У ступней стоял манекен, откачнувшись в сторону.
Шарову казалось, что манекен впряжен в эти оглобли ног. Манекен изо всех сил старался сдвинуть кровать с места, но она стояла твердо, как памятник.
За столом сидел рыжий парень. У него качалась голова. Она ни за что не хотела держаться прямо. Парень подымал ее и хотел взглянуть сквозь налитую рюмку на лампочку, но голова снова падала на бок, и содержимое рюмки расплескивалось по скатерти.
У парня в желудке урчит. Иногда это урчанье подкатывало к горлу, тогда он широко надувал худые щеки и тоскливо рыгал.
Потом он брал кусок черного хлеба, подносил его к носу и нюхал как цветок.
Рядом с ним сидела девушка.
Когда парень плескал из рюмки, девушка испуганно визжала и вскакивала со стула. Она смотрела на парня и укоризненно говорила:
- Ми - иша - а!
Миша ловил свою падающую голову на полдороге и, ставя ее на прежнее место, говорил, обращаясь к Ваньке:
- Женщина при виде мышонка взвизгивает не потому, что она его пугается, а потому, что испуг мышонка - по теории электромагнитного излучения мозга - передается ей.
Его сосед, сощурив один глаз, смеясь, спросил:
- Ну, а сейчас женщине передался испуг рюмки?
Миша весело захохотал, нюхая хлеб.
Когда он смеялся, то настолько широко разевал рот, что, казалось, можно было увидеть его двенадцатиперстную кишку.
Миша вышел, качаясь, на середину комнаты. Он пытался танцевать, но у него подламывались ноги. Он нагибался и, удивленно рассматривая свои ботинки, кричал:
- Братишечки мои милые! Не могу я танцы танцевать! У меня, браточки, одна нога, значит, босая, а другая совсем разутая, и танцевать мне нет никакой возможности, потому, смотрю, одна нога у меня левая, а другая правая.
И Миша шел левой ногой в левую сторону, а правой - в правую. Все хохотали, а его девушка опять укоризненно говорила:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.