Вот история красноармейца, сражавшегося с немецкими захватчиками за свободу и независимость Страны Советов, вдали от которой он родился и вырос, страны, которой он никогда не видел.

... В январе 1945 года шли бои за Будапешт. Неподалёку от венгерской столицы, в небольшом селе Шошкут, расположилась на постой часть, которой командовал генерал Максимович. Она готовилась к большим и решительным боям.

В те дни меня познакомили с Никитой. Был он, как все красноармейцы, одет в солдатскую шинель, широкую и неуклюже сидевшую на его непомерно высокой фигуре. Был при нём автомат - боевое оружие, не раз применённое им в сражениях с немцами. И ещё была у него пытливость и неиссякаемый интерес к той стране, за счастье и свободу которой он добровольно стал бороться в рядах Красной Армии.

Один из предков Никиты более ста лет назад служил в русской армии артиллерийским офицером. То был Никитин прадед Лев Николаевич Толстой, участник севастопольской обороны в Крымскую кампанию 1854 - 1855 годов. Правнук великого писателя Никита Толстой стал участником Отечественной войны в конце 1944 года.

Возле жарко натопленной печки в мадьярской хате Никита Толстой рассказал мне о судьбе своей семьи, о себе, о своих мечтах и желаниях:

- У прадеда моего Льва Николаевича Толстого был сын Илья Львович. Это мой дед. Недавно мы узнали о том, что он скончался в Америке. Отца моего тоже зовут Ильёй. Вот я и есть единственный сын Ильи Ильича Толстого. Отец мой с давних времён поселился в Югославии. Там он женился на русской девушке, уроженке Тамбова. В югославском городке Вршаце в 1923 году я увидел свет. Затем наша семья переехала в Белград. Отец работал в конторе, занимавшейся прокатом кинофильмов. Я учился в школе. Изучал русский язык, русскую литературу. В 1941 году окончил гимназию. Когда началась война и немцы вторглись в Югославию, отец оставил работу в кинопрокатной конторе. Ему, русскому человеку, внуку Льва Толстого, не по душе было работать в организации, ставшей одним из филиалов геббельсовской пропаганды. Хорошо, что отец знал сапожное ремесло. Ведь и Лев Николаевич на досуге любил сапожничать. Я читал об этом, да и отец вспоминал про это занятие моего прадеда.

По окончании гимназии я намеревался поступить в университет. Но вы сами знаете, во что превратили гитлеровцы науку. Мог ли я, русский юноша, пусть не бывавший в стране своих предков, но воспитанный в величайшей любви к ней, поступить в этот очаг мракобесия?! Разумеется, нет. Мысль о высшем образовании пришлось на время отложить.

Семья наша жила в нужде: заработки отца были незначительны. Решил заняться работой. В Белграде после многочисленных бомбардировок оказалось много разрушенных и повреждённых зданий. Я стал строительным рабочим. Не имея квалификации, мне приходилось делать всё, заниматься чёрной работой.

В ту пору в Югославии усиливалось и привлекало всё больше сторонников народно-освободительное движение. Стал искать путей к этой организации и я, связался с её деятелями и был счастлив тем, что они прониклись ко мне доверием. Сербская молодёжь считала меня своим. Мне доверяли потому, что я русский и потомок Льва Толстого. Вместе с сербами я переживал немецкое вторжение в их свободолюбивую страну и в мою великую, незнакомую мне родину - Россию.

О России я знал очень много: о ней мне рассказывали родные, о ней мне рассказывали книги русских дореволюционных и советских писателей. В Югославии до прихода немцев шли фильмы: «Цирк», «Подкидыш», «Песня о России» и «Первомайский парад в Москве». Для меня самыми приятными кадрами в этих картинах были те, где запечатлены московские улицы, площади, метро. Особенно запомнился мне вид, открывавшийся на Москву с крыши гостиницы «Москва». Сколько раз мечтал я о том, чтобы увидеть всё это не на экране - на яву! Часто я мысленно видел себя в Москве, и мне хотелось быть на русской земле не гостем, а гражданином Страны Советов.

... Внимательно слушали мы рассказ молодого красноармейца, на груди которого красовался гвардейский значок. Никита говорил о тех днях, когда под натиском Красной Армии банды Гитлера отступали из Югославии. Октябрь 1944 года. Среди немцев паника. Воспользовавшись этим, группа югославской молодёжи утащила у немцев, переправлявшихся через реку Тисса, около 30 винтовок. Никита входил в состав этой группы, создавшей вооружённый отряд и удерживавшей переправу до подхода частей Красной Армии. Если бы немцы узнали, что им противостоит небольшая группа, едва вооружённых сербов, положение смельчаков могло стать трагическим...

Но всё завершилось благополучно: из югославского города Пегровград подошла часть генерала Максимовича, и линия фронта быстро отодвинулась за Тиссу. Когда отряд югославской молодёжи, сдерживавшей немцев, был представлен советскому генералу, тот немало удивился, узнав, что среди сербов оказался русский, к тому же правнук Льва Толстого.

- Велика была моя радость, - говорил Никита, - когда мне предложили стать переводчиком при дивизии. Сербский язык я знаю и объясняюсь на нём свободно. И вот я оказался среди бойцов и командиров Красной Армии. Впервые в жизни я стал общаться с людьми из СССР. Вскоре со многими из них подружился. И каждый из моих новых друзей открывал для меня новую деталь жизни или быта Советской страны. Однажды я спросил командира, могу ли я, русский по национальности, но уроженец и подданный Югославии, добровольно вступить в ряды Красной Армии. И вот вскоре, я стал полноправным воином советской армии. Всё остальное вы видите сами. Так что рассказывать о себе больше мне нечего...

Теперь мы сами доскажем, как дальше сложилась Судьба Никиты. В первый раз мы встретили его в те дни, когда, будучи стрелком-автоматчиком, он плечом к плечу с русскими солдатами участвовал в боях за взятие Будапешта. А когда столица Венгрии пала часть, в которой служил Никита Толстой, была брошена на освобождение Австрии.

На фронтовых дорогах люди нередко встречались, расходились, теряли из виду друг друга. Окончилась война, первые дни мирной жизни слагались в недели и месяцы, прошло более полугода со дня, возвестившего о полной нашей победе над фашистской Германией. Вновь прибывали бывшие фронтовики в любимую Москву, сбросившую с себя надоевшие шторы и заблиставшую совсем по-довоенному. И вот в Москве в хмурый ноябрьский день повстречался мне снова Никита Толстой. Через Венгрию и Австрию прошёл он с оружием в руках и с боями проложил себе путь на родину, о которой мечтал всю свою сознательную жизнь. На борту его пиджака три медали: «За взятие Будапешта», «За взятие Вены» и «За победу над Германией».

- Помните, когда-то в Венгрии я говорил вам о своей мечте увидеть Москву? Теперь я московский житель. И не один я: мой отец, мать и дядя Владимир Ильич с семьёй - все в Москве, - Никита порылся в боковом кармане, извлёк оттуда паспорт и гордо продемонстрировал его. - Видите, вот он, сернистый, молоткастый, советский паспорт! Я теперь учусь в Московском университете, на славянском отделении филологического факультета. И двоюродный брат мой Олег Толстой, сын дяди Владимира, тоже учится. Ему уже 18 лет. Он тоже впервые в Москве. Поступил в десятый класс одной из средних школ столицы. Олег, - пожалуй, единственный из московских школьников, служивший в Народно-освободительной армии маршала Тито...

В тот же день Никита познакомил меня с другим правнуком великого русского писателя, учеником 110-й школы Олегом Владимировичем Толстым, уроженцем города Тэтово в Македонии. Ещё несколько месяцев назад этот юноша был наводчиком одного из зенитных полков югославской армии, в которую вступил добровольно.

Сейчас Никита и Олег полностью погрузились в занятия. В свободные часы они совершают прогулки по Москве - великому городу, увидеть который было их заветной мечтой.

Никита и сейчас получает письма из дивизии. Там остались друзья, боевые соратники. С ними около года он жил и воевал. В одном из недавно полученных писем друзья прислали ему фотографии, сделанные за несколько минут до его отъезда в Москву.

Вот он, снимок, изображающий готового к отъезду на родину гвардии красноармейца Никиту Толстого. Он в полной боевой выкладке. Уже наготове чемодан с нехитрым солдатским имуществом.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.