Коллизии старой истины

Каждая победа приходит своим тернистым, тяжелым путем, точно так же, как и поражение, – с болью, с кровью, большой иль малой. Но, глядя на смену П. Пухлякова, давайте заметим и то, что эти люди за все время общей работы, пусть и не отдавая себе ясного отчета, все время учились любить завод, учились быть ему нужными, учились найти себя, найти свое место в больших цехах, нашпигованных разнообразнейшей техникой. Сегодня, когда со дня создания коллектива прошло почти полных пять лет – близится следующий, XXVI съезд нашей партии, уже не так легко проследить, у кого же учился, с кого брал пример коллектив имени 60-летия ВЛКСМ. Конечно же, такие люди обязательно были, и, хотя не упоминаем здесь их фамилий, благодарны мы им безмерно. Но зато у нас есть другая прекрасная возможность – проследить, как у известного, заслуженного коллектива учится сегодняшний лидер – смена «Ц» цеха поставки пара.

Попросту говоря, ЦПП – тепловая электростанция. Ее главная задача – поставлять не электроэнергию, а тепло, специально подготовленную воду, пар. Значит, не приходится говорить о том, что ребята из ЦПП учились секретам профессионального мастерства у производителей удобрений. Но вот какую своеобразную историю рассказал Кястутис Славинскас, заместитель начальника ЦПП.

Недавно в смене «Ц» произошел следующий конфликт. Начальник смены, то есть руководитель комсомольско-молодежного коллектива, отказался принять к себе в смену рабочего из другой смены. Таким поступком Эугениюс Гайгалас оскорбил человека – между прочим, честного, квалифицированного специалиста. А все дело в том, что в бригаде с новичком не были знакомы, значит, и не доверяли ему. Конфликт не вышел за рамки местного значения, в дело вмешалось руководство цеха, и рабочий в бригаде «Ц» мог трудиться столько, сколько было нужно.

И Славинскас и руководитель заводской комсомольской организации прямо предупредили, что они могли бы привести десятки противоположных примеров, когда смена показала истинную самоотверженность, гражданственность, когда люди вели себя честно, благородно, отрекаясь от всего мелкого, прагматичного. Но вот ведь какое непростое дело – перенять от бывшего лидера действительно все человеческое, чем тот богат. Вот ведь как оказывается сложно никогда с другим не поступать так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой...

Почему один человек трудится честно, хорошо, а другой – в таком же цехе, на таком же заводе так отлынивает от работы, что прямо в глазах рябит? Сложный это вопрос, который и так и сяк люди вертели еще со времен античных философов. Но не пойдем на поводу у заманчивого экскурса, а заглянем в некоторые современные статистические выкладки. Они нам скажут, что тот рабочий, который все время похвально трудится, который хорошо информирован о делах своего коллектива, понимает значимость своей операции, знает свое место в сводках социалистического соревнования, заслуженно и своевременно поощряется – всегда выполняет и перевыполняет свои производственные задания, какими бы сложными Они ни были. Среди же рабочих, где на вышеупомянутые вещи значительно меньше обращают внимания, которым и общественные организации уделяют меньше внимания, лишь 91 процент выполняет и перевыполняет производственные задания. И, наконец, среди людей, у которых и разные формы поощрений непопулярны и заинтересованность в работе неудовлетворительна, производственные задания выполняют чуть более половины работающих – 67,3 процента.

Своеобразная система – вроде заколдованного круга, не правда ли? Когда труд спорится, когда тебя замечают и поощряют за удавшиеся дела и справедливо критикуют за то, что не получилось, – значит, и вообще дела идут лучше. Но заметим – это случается лишь тогда, когда о своем деле знаешь намного больше, чем о дороге домой мимо пивного ларька, – вот тогда, оказывается, и больше нравится трудиться, да и лучше получается. Вот тут-то самое время вернуться к рабочему месту молодого парня. И оглянуться – а кто же рядом, кто вместе с тобой радуется удаче и грустит, когда на тебя не обращают внимания? И опять же никакого общения не может быть «в одни ворота». В жизни получается по принципу: «Как ты со мной, так и я с тобой»...

Но ведь два человека – друг против друга – и между ними тысяча загадок, сто недомолвок, десятки противоречий... А если друг против друга по десять человек – загадок уже десять тысяч, а сколько невысказанного, сдержанного в себе...

В зале тихо гаснет свет. В воздухе рождается таинство...

«Какое, к черту, таинство может быть в зале Паневежиского драматического театра, известного на всю Европу, – скажете вы... – Ведь тут уж «отсидели» свое десятки, если не сотни тысяч зрителей со всех концов страны».

Но все-таки – да, да, таинство – ну, пусть не в воздухе. Ну, пусть между вон той симпатичной блондинкой и ее рыжеволосым кавалером. Пусть наши ребята из двух лучших бригад – сегодняшней и той, что гремела раньше, – каждый погрузился в свои мысли, в свои глубины – значит, в свои тайны...

В каких-нибудь документах будет записано: была организована коллективная экскурсия в Паневежиский театр. Но бог с ними, с документами.

Вслушайтесь, всмотритесь, в зале сидят рабочие, крепкие парни и думают...

О мирах, которые скрывает занавес, гений артистов и драматургов? Может быть.

О чем-нибудь очень интересном, теплом, очень милом?

Наверное, и об этом тоже.

Занавес, как испуганный голубь, взмывает ввысь. На сцене радуются, страдают...

В театре идет спектакль, идет представление.

...Вряд ли ребята по дороге домой из театра много говорили. Я думаю, что скорее всего молчали, просто радуясь тому, что рядом – друг, что рядом – человек, ставший еще ближе, ставший еще более неотъемлемой частью действительности.

Смена «Ц» ЦПП вместе с Пухляковым и его друзьями создала одну стрелковую команду, грозную в тире любому сопернику. Вряд ли необходимо дальше, доказывать, что и с поводом и без повода, и по случаю и без случая, и в минуту радости и в час печали эти люди ищут друг друга – хотя, конечно, и некоторая разница в возрасте чувствуется, и, наверное, сфера, интересов у старших товарищей шире – в конце концов они и больше сделали и побольше прожили. Но есть один, главный общий знаменатель, есть один общий фундамент. Этот фундамент – любовь к дому, в котором живешь, работаешь, это сознательная привязанность к труду, которым зарабатываешь хлеб насущный.

Стасис Ярамичюс, секретарь комсомольской организации ЦПП, работавший в смене «Ц» электромонтером, голосом, не допускающим возражений, утверждает: