Нельзя сомневаться, что тут за себя отомстило прошлое, которое Маяковский в быту продолжал волочить за собой. Прежний Маяковский, который мог достигать предельной напряженности в любовной лирике, который в той же замечательной поэме «Облако в - штанах» посвятил ярчайшие строфы терзаниям любви, был склонен к преувеличению, К возведению в превосходную степень мельчайших переживаний своих. У того Маяковского было что - то сродное самоубийце, выпустившему в сердце заряд потому, что «любовная лодка разбилась о рифы быта». Непоследовательность самоубийства Маяковского - это, очевидно, в первую очередь отражение трещин в быту, который не поспевал за творчеством.
Поэтому Маяковский продолжает в нашей памяти оставаться бодрым, жизнерадостным, вылитым из прочного металла поэтом революции, а весь заключительный эпизод повести о его жизни мерещится досадной, бессмысленной опечаткой.
В 10-м номере читайте об одном из самых популярных исполнителей первой половины XX века Александре Николаевиче Вертинском, о трагической судьбе Анны Гавриловны Бестужевой-Рюминой - блестящей красавицы двора Елизаветы Петровны, о жизни и творчестве писателя Лазаря Иосифовича Гинзбурга, которого мы все знаем как Лазаря Лагина, автора «Старика Хоттабыча», новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.