- Мужика ровно корову надвое разрубили: зад доят, а перед во щах варят.

Терехин с Кутьковым наперебой кричали Антипе Ивановичу под бабий гул и шум.

- Ласточка и та тебе в рот накладет, ежели глаза на небо выпучишь. Какое имеет кто право нам запрет делать ловить в озере? И много ли мы выловим! Только чтобы рот заткнуть, да ноги не вытянуть. Во всем Заозерье мужиков и на разводку не осталось. Одной рыбиной напитать всех можно. Озеро завсегда наш кормилец. Мы его в наследство от стариков получили. Воды в нем меньше, чем слез наших да поту. А тут раздел. Не тронь, да и конец.

... Сход так завопил, что Антип Иванович растерянно и боязливо поглядывал на дорогу, откуда должен был приехать становой. Он долго не мог перекричать стеснивших его баб и стариков.

- Не улаживай, не улаживай! - вопила Настасья. - И становому оглобли завернем! Мужиков нам подавайте.

- У нас на сердце ненастье, так нам и вёдро дождь. Худое видели, хорошего не увидим ни от кого, как только от себя.

- Не поддавайся, мужики, улещивателям!

Антип Иванович красный, сбитый и разгневанный, едва поутихли выкрики, сказал:

- Неладно, неладно, мужики и бабы, галдите! Только на горшую беду напрашиваетесь. Война за правое дело против немца. Не нам говорить. Нам не под силу понимать. Под своим царем ежели жить, воевать требуется. Напраслины на всех недолго сплести. И Дума за войну держится. А там свои мужики не последняя спица в колеснице. Они б живо голос подали.

Сход снова неудержимо зашумел.

Бабам не стоялось на месте. Они шмыгали одна к другой, беспрерывно говорили, шептались, смеялись. В перекорах со старшиной мужики плотной и тесной грудкой окружили его, не выпускали, размахивали руками и старались не проронить каждое его слово.

- Гонят! - вдруг сразу зазвенели все вместе бабьи голоса.

Алексей Васильевич в сопровождении пятерых стражников и Афанасия Александровича подъехал к сходу. Старшина расторопно стащил картуз и ловко и угодливо подскочил к тарантасу. Афанасий Александрович невесело куда - то отвернулся от народа вдоль улицы. Лицо у него было скучно - виновное и смущенное. Сход переглянулся со становым. Малость все помолчали. Потом бабы глядя на станового, начали подтыкать друг друга, тихонько переговаривались. Мужики, насупившись, ждали:

- Все тут? - выпрямился Алексей Васильевич.

- Все, - безнадежно пробурчал Платон Кутьков, - никого в деревнях не осталось. Залежалого нет.

- Не переходить с места на место! - повелительно повысил голос становой и затем в растяжку, раздельно произнес:

- Слу - ша - а - ть внимательно и глав - но - е не за - бы - бать!

- Строго начинает, - ввернула Енька.

- А? - гаркнул недовольно Алексей Васильевич. - Молчать! Отвечать когда вас спрашивают. Не перебивать! Без всякой поблажки смутьянов вон со схода - и в холодную! Я не для того приехал, чтобы перепираться и спорить с вами. Только нисходя к нашим доблестным воинам, обороняющим отечество, я разговариваю с вами. А то следует с вами по-другому обращаться. Ваши мужья, братья и сыновья проливают кровь, а вы тут в тылу учиняете безобразия. Вы потворствуете врагу. Вы осмелились переступить и Нарушить закон. Меня послали сюда разъяснить вам! Предупреждаю: уговорами мы заниматься не будем. Кто не остережется после моих слов и позволит себе повторить незаконное деяние, тот поплатится по всей строгости законов военного времени. Помните! Наша губерния на военном положении. За всякий поступок взыщется вдесятеро! Слу - ша - т - ть!

- Да слушаем, чего тянешь! - опять въелась осторожно Енька.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.