Высомол

- Жена вчера на собрании сидела с этим, как его, молодым парнем, что недавно к вам поступил в цех. Да как его, Щегол, Щеголев, Щеголь? Ну - да, Щеглов.

(«Вот начинается!» - Катков готовится не проронить ни одного звука).... Он разговорился с ней и давай петь «Такие, как ваш муж, - фанатики индустриализации. Они готовы лезть к звездам за ростками социализма, но они забывают, что на земле долго еще придется мучиться в копоти и пыли. А с ними мучаются нежные женщины. Я - парень прямой, скажите откровенно, много вам дает супружеская любовь вашего мужа?» И так это, понимаешь, руку ей жмет, в глаза заглядывает... А на мою жену, думаешь, это не подействовало? Слабую, все - таки струнку, подлец, нашел. На нее это здорово подействовало...

(«Вот - вот! - едва не вскрикивает Катков. - Только, как ты все это узнал? Неужели сама, дура, после рассказала?»)

- ... Она ему отвечает: «вы, говорит, правы, и мне странно, что у такого молодого паренька, как вы, мысли об утешении несчастных жен занимают все внимание на собрании, где говорят о тяжелом положении нашего завода».

(«Проклятие! - глухо кашляет Степан Егорович. - Кой черт они заржали? Посидеть спокойно не дадут.)

... Но Бруско и Павел разом перестают смеяться и думают об одном. Вчера директор говорил о затянувшемся изготовлении машин, задержавшем электрификацию завода. Не хватает опытных рук. Подходят праздники. Много времени пропадает даром. И все это может подорвать выполнение задания по выработке огнеупорных материалов. Между тем, если бы удалось подогнать электрификацию...

Он долго и хорошо говорил о залитом электричеством заводе, о дешевых киловатт - часах, способных безостановочно гнать станки, машины, агрегаты и вытеснить ворчливых старичков - дизелей.

И сами машины пришли на собрание, чтобы неожиданными, но меткими репликами поддержать его горькие слова.

- Нынешние динамо - машины старые и перегружены...

Едва успел проговорить это директор - и во всем клубе медленно затухли лампы. Нити в них из ярко - солнечных превратились в темно-красные, как - будто старухи - динамо, издерганные и истрепанные, красными слезящимися глазами всматривались в говоривший о них зал.

Но вот - новое усилие где - то там, за проводами, - лампы разгорелись ярче. Оратор сказал:

- Соленая вода тринадцать лет разъедала рубашки и цилиндры дизелей. Старики довольно послужили...

И во всем клубе сразу погасло электричество. Пока принесли лампу, оратор, продолжая говорить о залитом электричеством заводе, о токах высокого напряжения, поднимал над головой зажженные спички. И не смех вызывали эти речи об электричестве при свете спичек, а чувствовалось, что нужно именно высокое напряжение, высокое напряжение и тока и сил...

Потом собрание стало бурным.

- Переводим завод на переменный ток, а пока переменяем, - на заводе простои и на поселке темнота. - Для большей убедительности оратор путал технический термин «переменный» с житейским.

- Мы не торопим. Знаем, - скоро кошки трутся, да котята слепые родятся. Но какого черта по двадцать раз переделываем? Из - за одной щеки за другую перекладываем. Пока остальные трансформаторы придут, тот, что установили, спалим.

Выступал и тот, что сидит сейчас рядом на скамье, Степан Егорович Катков:

- Мы не требуем, чтобы все сделалось, так сказать, по велению судьбы, хе - хе! Однако, нельзя забывать о домашнем благосостоянии трудящегося. У нас сейчас, извините, уборные не освещены. Тьма кромешная, гадость, извините, возле домов. Возле новых и красивых, заметьте, домов.

Говорили Хатюк и Дерягин. Они прямо обрушились на Павла.

- Чи бачив кто таке дило? Як гудок прогув, зараз юнаки наши - на крышу. Воскресники, субботники - все на крышу потяглы. Чи не краше було - б электрификацию подогнаты?