— Нынче редко. Двое больных, отдали на хутора. Поправятся – к нам направим.
— Присматривайтесь, сейчас гестапо может лазутчика подослать, так что проверяйте.
— В душу не заглянешь. Мы же не разведка, опыта нет. Как сможем.
— Во всяком случае, не спешите. Свои дорогу к своим всегда отыщут. Обид здесь быть не должно. Мужиков в селе осталось много?
— Хватает. Мобилизовать всех не успели. А что толку? С десяток, может, наберется, кто в польской армии служил, а остальные винтовку в руках никогда не держали. У вас там, на Востоке, хорошо, учебу разную проводили. А здесь...
— Научим. Дай срок. Было бы желание.
— Будет зона – мобилизуем, это ясно. Настроение у народа есть, это я тебе как коммунист говорю. Немцев ненавидят
— Вот это и главное. Ну, Артем, мне пора. В Самары бы еще успеть. По пути Высочко, там как?
— Спокойно. Разве что собаки облают.
— Собак обойду.
— Ну, пока. В дорогу что-нибудь возьмешь?
— Не надо. Лишние хлопоты. Там накормят.
— Счастливого пути. Я провожать не пойду. Катерина твоя на подворье заждалась и замерзла, поди, прощай или как?
— До скорого, Артем, до скорого. А не свидимся – знать судьба такая.
Сентябрьская ночь повеяла прохладой. Стоя на пороге сенной двери, Коляда загляделся на бездонное, густо усеянное звездами небо; прикрыл глаза, привыкая к темноте, и тихо свистнул. От груши отделилась темная фигура, Михаилу хорошо были видны ее очертания: шла его Катерина, крепкая, невысокого роста, широкая в талии. Он неслышно пересек двор, идя ей навстречу, обнял Катерину за плечи, а она спрятала лицо у него на груди. Нужно было торопиться в Самары, а Катерина словно прикипела. Коляда взял в ладони ее голову, осторожно преодолевая сопротивление, поднял лицо Катерины, пытаясь заглянуть ей в глаза. Даже в темноте почувствовал ее умоляющий взгляд и, не осмеливаясь сказать о немедленном уходе, начал целовать сухими губами.
— Кать, Катюша, – прошептал погодя, – не провожай меня.
— Я и не собираюсь. Как бы не сглазить, – услышал наконец ее голос. – Я ведь тебя ни разу еще не провожала, только выглядываю каждый день.
— Не сглазишь, не сглазишь. Выглядывай, я скоро приду.
— Как мне хочется, чтобы ты пришел навсегда.
— Приду, не вечно же нам расставаться. Да и как мне тебя такую оставить, – нарочито грубовато пошутил Коляда.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.