– Ладно. Все понял, Борисов. Обследуйте местность вокруг лодки. Еду к вам.

Заревел, вычихнув дымом, транспортер, побежал от заставы вниз к берегу, обтекая гусеницами щербатые коряги и валуны. И все время, пока они мчались к косе, где сохла на гальке эта невесть откуда взявшаяся лодка, Зверев соображал: откуда могла взяться в ней крышка от сигнальной ракеты? Не рыболовные крючки, не ружейные гильзы – это было бы понятно, а крошечная алюминиевая крышка с резьбой, знакомая каждому, кто хоть раз держал в руках ракету.

Лодка лежала у самой кромки гальки зеленой подушкой. Лодка как лодка, самая обыкновенная, не сказать чтобы новая, но и не очень изношенная. А штамп на ней словно нарочно затерт. Рядом с ней Борисов расстелил носовой платок и сложил на него все, что он и Федоров успели обнаружить поблизости: оранжевую расческу, в которой не хватало двух зубьев, ржавый стальной штырь, пустой газовый баллончик для зажигалок, отрезок проволочки, целлофановый пакет, шариковую авторучку, два полиэтиленовых стаканчика, пробку от бутылки. И крышку с красной каплей на донышке, ту самую, от ракеты. Это было самое существенное. Все остальное – «дары» моря, которые можно обнаружить в изобилии после каждого отлива. Попробовали поставить на след собаку, дав ей понюхать лодку, а потом крышку. Пес поводил мордой взад и вперед по гальке, виновато поджал хвост и сел. Следа не было.

Не было здесь или вообще не было?

— Итак, порассуждаем, – сказал Зверев, подозвав сержантов Борисова и Пучкова. – Мы имеем неопознанную лодку. Если кто-то хотел проникнуть на остров скрытно, он не оставил бы лодку на берегу, а утопил бы или спрятал. Допустим, это дилетант, имеющий целью браконьерство. Значит, где-то на досягаемом отсюда расстоянии его должно ждать судно, ведь «а «резинке» далеко не уйдешь. Такого судна нет. Еще один вариант: кто-то из местных. Но каждый человек на острове на виду, да и не станут старожилы браконьерить, как считаешь, Пучков?

— Точно так, из местных никто не мог. А команды судов на берег ни вчера, ни сегодня не сходили, проверял.

— То-то и оно. Ну и задачка... А тут еще эта крышка от ракеты. А ведь решать задачку нам. Больше некому. Значит, так: вы, Пучков, возьмете солдат и прочешите берег. Я – на заставу. Надо кое-что выяснить, прежде чем начинать поиск. Возьмите с собой Автушенко, сам транспортер поведу.

Насчет водителя транспортера ефрейтора Автушенко у Зверева были свои соображения. Капитану не просто хотелось усилить группу Пучкова опытным пограничником – Володя был прирожденным следопытом, следы читал, как букварь. А недавний случай и вовсе убедил капитана, что на Автушенко можно положиться целиком и полностью. Дело было ночью. Во время обхода побережья Автушенко разглядел затаившегося на склоне сопки на снегу человека. Младший сержант Габов и рядовой Гизатулин побежали наверх – перекрыть путь неизвестному в глубь острова, Автушенко начал незаметно подползать к нему снизу. Но незаметно приблизиться не удалось, тот, на сопке, заметил Володю и ринулся в сторону ущелья. Ефрейтор за ним. Сапоги скользили по отлогому склону, маскхалат сковывал движение, но Автушенко постепенно настигал неизвестного, недаром он считался на заставе одним из лучших спортсменов. И вдруг сверху на него покатился камень, еще один. В плечо ударило вывернутым из откоса мерзлым комом земли. Ефрейтор взял вправо, отсекая нарушителя от ущелья. Добравшись до гребня сопки, он увидел спешащих на помощь товарищей. Тогда он крикнул в спину неизвестному: «Стой, стрелять буду!» И кубарем скатился под откос. Взятый в кольцо, нарушитель остановился. Сопротивляться было бессмысленно. При обыске у него был изъят нож с выбрасывающимся лезвием, документов не обнаружили. Выяснять, как он попал на побережье и с какой целью, пришлось долго. Но выяснили в конце концов, и получилось, что пограничникам удалось предотвратить преступление, возможно, даже убийство; неизвестный собирался сводить счеты с одним из местных жителей. У Автушенко же тогда неделю ломило ушибленное плечо, и он от нарядов был освобожден, но баклуши не бил – приводил в порядок свой транспортер.

У ворот заставы Зверева встретил Домрачев и доложил, что рыбаки, узнав про случившееся, тоже просят подключить их к поиску, среди них, тут Домрачев улыбнулся, двое бывших пограничников. Капитан кивнул и сказал, что объявляется общая готовность к 13.00, к этому часу весь транспорт острова должен быть передан в распоряжение погранзаставы, все люди предупреждены, все побережье разбито на сектора – по одному на каждую группу.

Зверев вошел в комнату связи.

– На тебя вся надежда, Пономарев. Запроси у материка координаты и курс всех судов, проходивших в нашем районе за два последних дня. И позывные их радиостанций.

До начала общего поиска оставалось 45 минут. Десятки людей, оставив свои дела, ждали сигнала с заставы. Ждали, готовые, если понадобится, и сутки, и двое, и даже больше, как это уже бывало, встать в один строй с пограничниками. Потому что, чем бы они ни были заняты каждодневно, какую бы должность ни исполняли в своей гражданской жизни, интересы охраны государственной границы были на острове превыше всех остальных. Незыблемый закон уравнивал самых разных людей в одной и самой главной для всех ответственности – за покой их страны.

Через двадцать минут Пономарев положил на стол начальника заставы листок бумаги с координатами и позывными трех судов, которые проходили в районе острова вчера и позавчера. Это были два рыбацких сейнера, шедших на лов, и яхта, выполнявшая рейс с научными целями.

– Вызывай все по очереди. Сначала рыбаков, – сказал капитан и вышел следом за радистом.

Сейнеры Пономарев отыскал в эфире довольно быстро, хотя они находились далеко и на той же радиоволне работало сразу несколько станций. Но Пономарев ловко от них отстроился, да и поняли судовые радисты, что дело серьезное, примолкли сами. На вопрос, не, было ли у них на борту резиновых надувных лодок, капитаны сейнеров ответили однозначно: «Нет». Оставалась яхта. Ее Пономарев нашел не сразу, яхта отклонилась от курса, пришлось работать почти наугад. Наконец яхта ответила, но так тихо, что Пономареву пришлось включить станцию на всю мощь, наверное, в рации на яхте село питание.

— Не имели ли вы на борту резиновую лодку? – запросил Пономарев. Зверев даже привстал от волнения, пока ученые на яхте собирались с мыслями.

— Имели. Но вчера ее унесло в море, – был ответ.

— При каких обстоятельствах? – последовал вопрос.

— На лодке высаживали людей на островок с координатами... для переписи птичьих гнезд.

— Опишите лодку.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.