Но, замечая заслуги Нади, не обращали внимания на то, что Надя все чаще и чаще вместо обычных для нее пятерок получала четверки, а за ними и тройки. После того, как Надя получила первую двойку, заговорили не только в ее классе.
В чем дело? Как это могло случиться?
Да очень просто... Математика легко давалась Катюше, она нередко в уме решала то, что высчитывалось остальными в тетрадях или на доске. Отличная слуховая память позволяла африканке заучивать с Надиного голоса и те стихи, слова которых Катюша не всегда точно понимала. А иногда Катюша говорила голосом Надиной бабушки и даже шамкала там, где это делала бабушка.
А Надя, увлеченная успехами Катюши, отдавала ей всю себя, все свое время и не огорчалась своими тройками и двойками! Пусть это плохо, зато Катюша выступила по телевизору и так прекрасно прочла бессмертные стихи:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный:
К нему не зарастет народная тропа... – что сидящие в зрительном зале и показанные на экране замерли, глядя на кудрявую африканку, чем-то отдаленно похожую на мальчика Пушкина.
Катюша читала, часто подымая вверх правую руку, и тем самым еще больше напоминала известную картину, на которой юный лицеист читает на экзамене стихи перед крупнейшим поэтом того времени Державиным.
Надина бабушка плакала у телевизора, когда с точностью до полутоника Катюша вдохновенно отчеканивала каждое слово:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал...
В голосе Катюши бабушка слышала и внучкин голосок...
Катюша получила многое множество писем из разных уголков нашей страны, а Надя Куркина получила две двойки и одно письмо. В письме сообщалось, что она отчислена из школы фигурного катания за непосещение занятий...
Вот тут-то и началось все то, что не могло не начаться.
Двойками Нади Куркиной занялась директор школы. Ею была седая женщина, бывшая партизанка, очень строгая и очень чуткая глава школы. Она осторожно и подробно узнала, что стоили Наде успехи прославившейся Катюши.
Оказалось, что Надя рассталась ради Катюши с катком и любимейшим фигурным катанием. Наде часто приходилось ложиться спать после полуночи. Она не могла, не успевала выполнять заданное на дом. Писала наспех сочинения. С ошибками решала задачи. Невыспавшейся, ей трудно было бороться со сном в классе.
Директор школы, узнав обо всем этом, тщательно подготовилась к встрече с Надиным классом.
И вот она, всегда уравновешенная, умеющая держать себя в руках, вошла в класс заметно взволнованной.
Класс встал. Она не сказала, как всегда, «садитесь» и начала так:
– Мне стыдно за ваши хвалебные, хотя и справедливые заметки в стенной газете... Мне стыдно за вас. Что стоят ваши лестные, кудрявые похвалы...
Она отпила несколько глотков воды, и ее речь снова зазвучала перед замершим, слушающим стоя классом.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Повесть