Но в иные дни, в иные вечера Аня вдруг с грустью прислушивалась к своей душе. Ну, если честно, положа руку на сердце, рада она или нет, что у дочери появилась своя семья? В общем-то, как будто бы и рада, да. Но... Молоды, слишком молоды еще Лена с Андреем, семья и ребенок для них – как игра. Игра... Странно, физически они были уже зрелые, взрослые люди, а духовно, душевно, сознательно... Или, может, так и должно быть? Ведь, когда они поженились, Лене было шестнадцать, а Андрею – семнадцать...
– Кончаем вместе с вахтой. – Соболев обвел электриков жестким взглядом. – Резину тянуть нечего. Вышкарям – им что, им лишь бы сдать. А на нас пуск буровой. За кем тормоза?
– Я смотрел. – Лапшин тщательно вытирал руки тряпкой.
– Давай, Андрюха, посмотри еще разок. Подтяни там, что надо. Отработай. Остальным – к насосной.
Самое отрадное для Андрея – возиться на буровой. Буровикам кажется – они пуп-земли, а случись что в электроцепи – буровая вымерла. Нет, главный человек на буровой – это электрик. Он, не кто-то другой вдыхает в буровую вышку жизнь. Работа эта постепенно так захватила Андрея, что иной судьбы для себя он уже и не представлял. Кто куда, а он и учиться после вечерней школы поступил в Томский политехникум – на техника-электрика промышленного и бурового оборудования. Лена ревнует его к Томску, говорит: как приедешь домой после сессии, так сразу будто чужой. Он смеется. Говорит: эх, Ленка, Ленка, ну
что ты понимаешь в электричестве?! Там же схемы. конденсаторы, сопротивления, трансформаторы, полупроводники... Одни слова и названия чего стоят! Попробуй месяц-полтора поживи среди этих слов – кому будешь родней, электричеству или семье?
На буровой Андрей работает с легкостью какой-то. С легкостью – потому что работа к сердцу прикипела. Иной раз готов две смены на буровой отбарабанить, с двигателем провозиться или в насосной схемы отработать, чем домой ехать. А почему? Как ни приедешь – Лена за свое: посиди с Томкой, я все время одна и одна, скучно, тоже пойду работать, а то тебе легко – прибежал с работы, наелся и айда в футбол гонять, а мы опять одни и одни... И вот, так заведется, заведется... Слушать – уши вянут. Ну а чего – дома сидеть, что ли? Он пока что мужчина, не тряпка. Женское дело – пеленки и дети, а его дело особое. Не сейчас, так когда еще в футбол погонять? Или с ребятами немного по улицам вечерком прошвырнуться? Нельзя, что ли?..
– Ну, какие дела, Андрей? – Смотрит Андрей, а рядом Соболев Володя. Отменный электрик. Когда-то Андрей был у него в учениках. А теперь вместе работают в пуско-наладочной бригаде электриков. И главное – парень он веселый, свой в доску, хотя и начальство – за бригадира у них.
– Да чего, – Андрей оборачивается через плечо, – за тормоз головой отвечаю.
– Лады. – Володя поглядывает на часы. – А про вахту не забыл? – Улыбается. – Половина пятого.
– Без меня не уедете.
– Так и быть. А сам к жене не торопишься? Ну что же – не сегодня-завтра начнется бурение,
оживет вышка, врежется турбобур в толщу земли, а там и до нефтеносного пласта недалеко.
А на сегодня хватит. Вахтовый автобус летит по веселой бетонке домой. Смех, шутки, соленое мужское словцо.
А дома...
– Ты бы хоть один вечерок с нами побыл. Все для тебя интересней – футбол, друзья, улица, только не мы с Томкой...
– А ты не зуди.
– Андрюша, да пойми же ты! Ты на работе – я тебя жду, ты на сессии – я тебя жду, ты с друзьями, на футболе, еще где-то пропадаешь – опять жду...
– Да меня и так ребята на смех поднимают: прилип к Ленкиной юбке...
– Ребята... – горько усмехнулась Лена. – Тебе с кем жить, с ребятами или с нами? Горе пришло – кто тебе помог? Что-то не видела я твоих ребят...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.