Дама в автомобиле

- О Цюрихе. Короче, это была ты.

Я снова заплакала. Я плакала так же, как вчера вечером, когда я вернулась в свой номер: слезы текли из моих глаз сами, независимо от меня, словно это были не мои слезы. Это он, Бернар Торр, помог мне четыре года назад: навел справки, одолжил мне денег на операцию и на больницу. А ведь в то время он для меня был просто товарищем, и я о нем вспоминала, лишь когда видела его. Он один знал о моей поездке в Цюрих. Я колебалась почти четыре месяца из какого-то фанфаронства, из глупости, лгала себе и тому, кого люблю, в душе прекрасно зная, что у меня не хватит мужества сохранить этого ребенка. В общем, все кончилось так ужасно, что хуже не может быть. Думаю, что даже доктор, делавший мне операцию, презирал меня.

- Дани, Дани. Ты слышишь меня? Я ответила, что слышу.

- Ты плачешь?

Я ответила, что плачу.

- Дани, где ты?

- Я тебе потом все объясню. Мне нужно знать, где останавливается Каравай, когда он бывает в Женеве.

- Ты же ночью уже спрашивала меня номер их телефона. Ты до сих пор не узнала его? Да ты сначала скажи...

- Я тебе повторяю, это звонила не я! Ты уверен, что я?

- Боже мой, это ужасно! Ведь ты должна сама знать!

Все время я слышала этот ответ. Все время. Я сама должна знать, была ли у меня забинтована рука, хотя она не была забинтована. Я сама должна знать, ночевала ли я в гостинице, в которой я никогда не бывала. Я сама должна знать, звонила ли я, чтобы спросить номер телефона того, у кого я в тот момент находилась. И все говорили правду. Это я, я спятила.

Проклятые слезы продолжали катиться из моих глаз.

- Бернар, в какой гостинице обычно останавливается Каравай?

- В «Бо Риваж». Дани, послушай...

- У тебя есть его телефон?

Он на несколько секунд положил трубку, чтобы взять свою записную книжку. Он продиктовал мне номер телефона. Я раскрыла свою сумочку и правой рукой нацарапала его на клочке бумаги.

- Дани, прошу тебя, только не бросай опять трубку.

- Мне необходимо повидаться с одним человеком, который может уйти, Бернар, я не могу больше разговаривать.

- Боже мой, но что же все-таки произошло в ту ночь?

- А что тебе сказали по телефону?