Наш Шолохов

Несколько дней я провел в Вешенской. Жил против Шолохова, вечерами садился на лавочку и смотрел на его дом, на огонек, зажигавшийся наверху, в небольшой комнатке на втором этаже. Казаки говорили мне, что, если зажегся там огонек, значит, Михаил Александрович работает. Я робел встретиться с Шолоховым. И не мог найти мужества постучать щеколдой его калитки, как это делали на моих глазах другие. Я ходил возле дома, угадывал протекающую там жизнь, наблюдал донские закаты и восходы, выезжал в степь и на речку и подолгу изучал те самые краски природы, которые такой волшебной кистью нарисовал писатель. Я слушал рассказы о Шолохове, реальные и сказочные. Сколько похожих на Майданникова и Щукаря «гуторили» о своем земляке, называли себя прототипами из «Поднятой целины», а донские девчата так напоминали Аксинью и Лушку!

После, познакомившись с Шолоховым, я услышал от него дружеский упрек за мою стеснительность (это уже было в Москве, в первые месяцы войны), но что я мог тогда сделать? До сих пор мне дороги дни, проведенные в Вешках и на Дону. Я узнал главное - Шолохов там везде, я все равно будто побывал у него в гостях.

И всегда (к сожалению, эти встречи бывают так редки!), смотря в веселые, лукавые, мудрые глаза Шолохова, вслушиваясь в его речь, поражающую какой - то особенной напевностью и метафоричностью, я нахожусь под обаянием этого человека. Когда Никита Сергеевич прилетел в гости к Шолохову, я не удивился. «Наш Хрущев прилетел к нашему Шолохову». Так сказал один рабочий на заводе в Москве, и эти слова прозвучали как формула новых, сложившихся в последние годы взаимоотношений между руководителями страны и народом. Самый демократичный государственный деятель в мире Хрущев посетил самого демократичного писателя. Вешенская, Дон, места и люди, питавшие творческую мысль Шолохова, были почтены этим визитом главы Советского правительства, который сам в стрелковой дивизии прошел в гражданскую войну пылающим югом, а позже, в дни великой войны за независимость и свободу нашего Отечества, сражался и руководил победой в этих степях, дважды политых русскою кровью.

Пусть Шолохову всегда сопутствует счастье! Низко кланяемся его великому русскому таланту!