Сергей Семин, гонщик «Локомотива», спрыгнул с грузовика на асфальт и стал осматриваться, разминая затекшие ноги. В глазах рябило от флагов, машин, мотоциклов, от нарядной толпы и милиционеров. Повсюду пестрели яркие рубашки гонщиков. Многие уже пробовали машины, с трудом лавируя в густой толпе, которая по-муравьиному суетливо двигалась вокруг стадиона. Невдалеке от себя Сергей увидел Кудрявцева, велосипедиста из сборной Союза. Кудрявцев не спеша вынимал велосипед из своей «Волги». Ярко вспыхивали на солнце хромированные детали. «Favorit», - прочитал Сергей надпись на раме и тяжело вздохнул. Кроме обычного предстартового страха - проиграть, сегодня его преследовал инстинктивный страх перед огромным расстоянием, которое ему предстояло пройти. На 200 километров он выступал впервые в сезоне и второй раз в жизни. А тут еще эта жара... Сергей подошел к товарищам по команде. Они сидели в тени, падавшей от автобуса.

- Ну, теперь уж скоро помчимся! - сказал Сергей и улыбнулся.

- Хоть бы дождь пошел, - сказал Ерохин, капитан команды.

- Вон у всех армейцев сжатый воздух в карманах, а мы с насосами потеть будем, - сказал Фролов. Раздалась команда строиться, и сердце гулко застучало. «Да, - подумал Сергей, - у него-то мне надо выиграть сегодня во что бы то ни стало!» «Он» - это был Фролов. Фролов пришел в «Локомотив» недавно. До этого он служил в армии и выступал за ЦСКА, и это подымало его в глазах у руководства «Локомотива». Поговаривали, что Фролов может занять место Семина в команде общества на первенство Союза. Неожиданно в толпе, за оцеплением, Сергей увидел свою жену и рядом с нею Нину. Ему было приятно, что они были вместе, и особенно приятно, что пришла Нина. Она нравилась Семину. Нина стояла под руку с его женой и весело махала ему. На ней было открытое легкое платье, и она выглядела свежей и прохладной. Жена поднимала над головой сумку.

- Я достала тебе миндальных пирожных! Как нам пройти на трибуну? - кричала она. Сергей только раздраженно пожал плечами: «Надо было не опаздывать. Миндальные пирожные!» Началась торжественная часть. Велосипедисты нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Сергей оглядывал трибуны. Здесь, на стадионе, под солнцем и взглядами тысяч людей ему вдруг страстно захотелось отличиться, прийти первым. «И у всех, у всех мне надо выиграть, чтобы победить!» - подумал он. Во главе колонны, как всегда, стояла красная шеренга армейцев. Они всем отличались от остальных гонщиков: и плечи у них, казалось, были шире, и красные рубашки сидели лучше, и выражение лиц значительнее. А какие у них были ноги! Кожа смуглая, тонкая, каждый мускул виден. Среди армейцев выделялся ростом и крупным мужественным лицом Кудрявцев. Он, пожалуй, был больше похож на артиста, чем на спортсмена. Рядом с ним стоял другой фаворит армейцев, Устинов, широкоплечий, приземистый крепыш, с удивительно большими, как у штангиста-тяжеловеса, мускулами бедер. Он, улыбаясь, что-то говорил Кудрявцеву. И Сергей вдруг ясно увидел всю тщетность, всю наивность своих надежд. «Чудес на свете не бывает!» А ведь это было бы чудом, если бы он выиграл вдруг у Кудрявцева или Устинова, которые тренируются почти каждый день и почти круглый год. А таких, как он, Семин, сотни! Ой просто фантазер. В лучшем случае он приедет во второй группе, и все будет, как обычно, и Нина, наверное, как раньше Галя, скажет: «Ничего... Еще все впереди!» Сергей сжал зубы до боли. «Побеждает тот, кто меньше жалеет себя. Вот и все! И не забывать об этом!... А все остальное: мускулы, талант - ерунда! Воля может сделать все! Пора наконец!»... Хлопнул сухой короткий выстрел, и все поехали. И Сергей поехал. И с этого момента мир перестал существовать для него. Он видел перед собой только колеса чужих машин и старался не отстать и не наткнуться на них. Сергей огляделся. Рядом ехал Устинов. Недалеко впереди краснели рубашки других армейцев. А вон и спина Фролова. Его всегда легко было отличить по посадке. Он низко пригибался к рулю и горбился, как кошка перед собакой. «Сторожит Кудрявцева!» - отметил про себя Сергей. Фролов действительно словно прилип к заднему колесу грозного соперника. Большинство других гонщиков тоже «сторожили» армейцев и старались держаться за кем-нибудь из них. «Ну и ладно! Я не слабее их и буду думать сегодня своей головой!» В прошлом году Сергей сторожил всю дорогу «великих». А выиграл неизвестный парень из «Динамо». Взял и ушел один, на него никто и внимания не обратил, все кидались только за армейцами. А когда спохватились, было уже поздно. Рывки следуют один за другим. Все время кто-нибудь пытается «оторваться». Но вот наступает затишье, скорость падает, глаза начинают замечать, что делается по сторонам. Густой лес сменяет простор полей, мелькают озеро, речка. Вода ослепительно блестит под лучами солнца, и на желтом песке белеют голые тела. Там совсем другой мир. Сонный и заманчивый. Сергей насасывает воду из бачка и, стараясь не глотать, прыскает перед собой, как портной под утюг. Ветер возвращает воду на лицо - наслаждение, ни с чем не сравнимое. Хорошо бы, конечно, глотнуть, но раз есть еще силы терпеть, значит, надо терпеть. Чем позже начнешь пить, тем лучше! Проехали под мосток около Кубинки. Позади осталось почти семьдесят километров. Дальше этого моста никто обычно не заезжал на тренировках. Пора было «пообедать». Сергей набил рот глюкозой и яблоком, и впервые сделал несколько глотков воды. Есть он не хотел, но в гонке нельзя ждать аппетита: раньше может прийти слабость. Зато вода в гонке-всегда счастье. И Сергей старался пить воду как можно медленнее старался жевать ее. Она стала уже почти горячей, отдавала привкусом алюминия, но была неописуемо вкусной. Сергей еще ел и пил, когда откуда-то сзади на большой скорости, видимо, разогнавшись по обочине, вырвались два гонщика. Один в красном, другой, за ним, в синем. «Кудрявцев и Фролов!» - понял Сергей. Он встал с седла и надавил на педали. А Фролов с Кудрявцевым уходили все дальше и дальше. Это было очень серьезно. Но в тот момент, когда Сергей уже набрал скорость, сзади раздался крик:

- Семин! Сергей узнал голос Ерохина, их капитана. Семин все понял и бросил работать. Он не имел права догонять своего и тянуть следом за собой чужих. «Вот! Дождался!» - Сергей с тоской смотрел, как удалялась синяя спина Фролова. Вся надежда теперь была на чужих, которым он обязан был мешать догонять Фролова!

- Что смотрите? - закричали сзади «чужие». - Он же гасит скорость! И вот - наконец-то! - справа и слева вырвалось несколько человек. Началась погоня. За чужими уже можно было, даже нужно было ехать. Группа вытянулась в длинную тонкую цепочку. Скорость возросла до предела. Шедший впереди милицейский мотоцикл дал полный газ и с трудом ушел от гонщиков. Расстояние между лидерами и цепочкой сокращалось с каждой секундой. Каждый, кто возглавлял цепочку, вел метров пятьдесят, а затем отходил назад. И вдруг Сергей понял, что еще до того, как догонят Фролова, подойдет его очередь вести. И когда до беглецов оставалось всего каких-нибудь десять-двадцать метров, действительно настал его черед, и он опять стал гасить скорость. И синяя спина Фролова опять стала удаляться. Но вот снова вырвались вперед несколько гонщиков, и Фролова с его напарником догнали. Скорость резко упала. Все взялись за верха рулей. Фролов оглянулся и встретился глазами с Сергеем.

- Не смогли придержать... - услышал Сергей задыхающийся шепот Фролова. Он хотел было ему ответить, но вдруг увидел, как один из гонщиков «Буревестника» встал с седла, начиная новый рывок. Никто не успел прийти в себя. Это был самый удобный момент для решительного ухода. Однако Сергей колебался: не было сил, в глазах было мутно от пота и слез, в груди - один стон. Но какой-то словно чужой голос говорил ему, что если он сейчас не решится, то сделает непоправимую ошибку. «Надо идти!» - сказал он себе, и сознание его, словно отделившись от тела, пошло вперед, а за ним тронулось и тело. Когда Сергей догнал лидера и оглянулся, просвет был уже метров в двести! Было по-прежнему очень тяжело, но Сергей знал, что сейчас нельзя жалеть себя. Надо уйти и не болтаться у всех перед глазами, чтобы они там сзади забыли о них и отказались от погони. Сергей оглянулся. Далеко сзади он увидел только сплошную пеструю массу, запрудившую шоссе от края до края. Острая радость наполнила его. Совсем недавно он еще был там! Сергей ликовал.

- Ну как, далеко? - спросил его парень из «Буревестника».

- Уходим! Настоящий разрыв! Сергей испытывал сейчас к этому парню братское чувство. Он любил его сейчас и чувствовал, что и тот так же сильно любит его. Боли Сергей уже не замечал. Она осталась, но теперь она была ему даже приятна: она свидетельствовала о силе, а не о слабости. Сергей ликовал. С ними поравнялся открытый легковой «ЗИЛ». Судьи стояли в нем. Все они с любопытством посматривали на них. Когда теперь Сергей оглядывался назад, он видел пустое до самого горизонта шоссе. Это было потрясающее зрелище. Сергею просто не верилось. Он не привык побеждать. Он больше привык догонять. Но сейчас впереди них шли только два мотоцикла милиции, и ни одной чужой спины, ни одного чужого колеса до самого горизонта и... за горизонтом! «Никого нет! Я первый! Все сзади. Все! И армейцы и Фролов!» Это было какое-то чудо. То самое чудо, о котором он мечтал два часа тому назад, стоя на старте, и в которое - теперь он это понял - по-настоящему все-таки не верил. Своего товарища Сергей не брал в счет. Он был почему-то уверен, что выиграет у него на финише. А если даже и будет вторым, все равно это будет здорово. Ведь это же первенство Москвы! «Лишь бы ничего не случилось!... Скорей бы поворот. Почему его так долго нет? - О повороте Сергей думал как о финише. - Там уже к дому и по ветру! Доедем!» Наконец подошли к повороту.

- Осторожно, тише! - крикнул им кто-то. Повернули благополучно, набрали скорость. Ветер теперь был попутный. Вращать педали стало легче, но страшно было подумать, что так придется крутить до самой Москвы! Еще сто километров! Сергей надеялся, что он постепенно привыкнет к новому темпу. Он напряженно всматривался вдаль, ожидая, когда же покажутся преследователи. Это был самый важный вопрос. «Если они не покажутся до первого на обратном пути километрового, столба, значит, разрыв увеличился», - размышлял Сергей. Но преследователи показались раньше, чем первый километровый столб. Их было шесть человек. Впереди шли гонщики в красном. Мелькали белые высокие носки и вспыхивали на солнце хромированные вилки их велосипедов. В середине группы Сергей заметил гонщика в синем. «Фролов», - понял Семин. Он взглянул на своего напарника. Тот, видимо, уже не надеялся уйти от шестерки. «Ну, что ж! Будем ехать ввосьмером. В первой восьмерке Москвы! - попытался успокоить себя Сергей. - Зато нас никто уже больше не догонит. Ну, а на финише надо выиграть у Фролова, если он доедет. Лишь бы у меня самого ничего не случилось, а на финише я сильнее его».

- Ладно! Давай пообедаем спокойно, - сказал Сергей своему напарнику и засунул руку в карман на спине, где у него лежали яблоки. Он выбрал початое. Он ехал вторым. Его товарищ оглянулся, чтобы посмотреть, далеко ли еще шестерка. Его машина слегка вильнула. Руль мелко задрожал в левой руке Сергея и пошел в сторону. «Притерся!» - с ужасом понял Семин. Разорвав карман, он выдернул правую руку и хотел схватить ею руль, но в то же мгновение упал на асфальт. Боль яркой вспышкой полыхнула в голове. Сергей тут же вскочил на ноги, но его напарник был уже далеко впереди. Он посмотрел назад и увидел на шоссе разноцветную цепочку гонщиков. Он так и знал: что-то должно было случиться! Все шло слишком хорошо! Он окинул взглядом велосипед, ожидая чего-нибудь непоправимого. «Трубки? Цепь? Колеса? Ага, руль! Руль свернут. Но руль - это ерунда!» Ему просто не верилось, что он так легко отделался. Он мог еще успеть «сесть» в эту труппу. Еще не все потеряно! Непрестанно оглядываясь на приближавшихся гонщиков, Сергей начал лихорадочно выправлять руль, зажав переднее колесо между колен. И тогда он снова почувствовал боль. Болела вся правая половина тела. Он бросил руль и торопливо ощупал себя. «Колени? Бедро? Рука? Только ссадины. Все в порядке! - Но боль разгоралась, и дурнота подступала к сердцу. - Ах, лицо!» Он осторожно потрогал лоб, нос, щеки. Справа под глазом была огромная твердая опухоль. Пальцы нащупали камешки гравия, прилипшие к скуле. Сергей посмотрел на пальцы. Они были в крови, и кровь была почти черной. Он скосил глаза направо и увидел опухоль... И тут же увидел шестерку. Уже совсем близко. Вел Фролов. Сейчас они промчатся мимо, и все будет кончено. Сергей дернул руль, но слишком сильно. Его перекосило в другую сторону. Ему казалось, что он уже слышит шум колес. Семин вскочил в седло, оставив на асфальте свои бачки, яблоки и глюкозу. Слева от него промчался первый гонщик в красном. Это был Кудрявцев, сменивший, видимо, Фролова. Армеец улыбался, и Сергею показалось, что улыбка относилась к нему, к его незадачливой судьбе. Но Сергей успел набрать хорошую скорость и «зацепиться». Он «сел» в группу как раз за Фроловым, который шел теперь последним. Вдали виднелась одинокая спина бывшего напарника Сергея. Вскоре его догнали, и он присоединился к группе. Теперь в ней было восемь человек. «Ну, вот и все в порядке, - думал Сергей. - Я по-прежнему в головке. Я ничего не потерял... кроме бачков и еды». Слабость и дурнота почти совсем прошли. Мешала только опухоль под глазом: она тряслась на ходу. Сергей оглядывал своих новых спутников. В группе, кроме Фролова, ехали два спартаковца, один из «Буревестника» - его товарищ по отрыву, и трое армейцев. Армейцы выглядели свежо и подтянуто. Легко и красиво крутились их стройные смуглые ноги в белых высоких носках. Чувствовалось, что они делают свое привычное и даже немного надоевшее им дело. Промелькнул километровый столб. «Семьдесят, - прочел Сергей. - Через двадцать останется пятьдесят. А это уже ерунда. Доеду. Только не надо думать об этом». Из судейского «ЗИЛа» сообщили, что разрыв между ними и основной группой уже составляет восемь минут! Чувствовалось, что судья информирует победителей. «Ну что ж, и я среди них!» - думал Сергей. Но теперь это уже не казалось ему таким чудом, как раньше. Теперь он уже не надеялся быть первым или вторым. По крайней мере шансов на это было у него в восемь раз меньше. «Но на финише еще посмотрим! - подбадривал он себя. - Только бы доехать. Доеду, что за глупости! - рассердился Сергей. - Не думать об этом!» «Если бы не эта лроклятая жара! И зачем они так гонят? - удивлялся Сергей. - Ведь нас никто уже не достанет: восемь минут разрыва! А работать еще более двух часов! Два часа! А ведь я уже давно готов. Опять я об этом, тряпка безвольная! Подумаешь, два часа!» Но каждый раз при упоминании о двух часах сердце его сжималось. «Мне поесть надо. Я, наверное, просто голоден». Сергей полез в карман... Пусто! Он вспомнил, что оставил все на шоссе. Но все-таки пошарил по карманам. Ничего! Только в углу одного из карманов завалялась размякшая от жары таблетка глюкозы. Он заставил себя проглотить ее. «Хоть бы воды попить. Хоть бы один-два глотка». На пути часто встречались деревни и поселки. Люди стояли по обочинам и с удивлением смотрели на гонщиков. У некоторых из них были ведра, полные воды! Прозрачной, холодной! «Дай попить! Облей!» - кричали им гонщики. Но люди не понимали, чего от них хотят велосипедисты. В одной деревне маленькая девочка все же догадалась и, зачерпнув воды в стеклянную банку, протянула ее спортсменам. Ей надо было бы пробежать за ними хоть немного, а она стояла. Чтобы взять у нее банку, надо было затормозить и отстать. Но Сергей не решился: ему нельзя было отставать ни на шаг. Затормозил Кудрявцев. Он выхватил у девочки банку, легко догнал группу и стал пить. Сергей, не отрываясь, смотрел, как вода, плескаясь, быстро исчезала во рту армейца. Вода была голубая и, наверно, очень холодная, банка даже запотела. Горло у Сергея перехватила судорога.

- Оставь попить! - не выдержал Сергей. Кудрявцев посмотрел на него с улыбкой и протянул ему банку. Сергей начал пить, но кто-то тронул его за руку. Это был его напарник из «Буревестника», с которым он уходил в отрыв. Парень пристально смотрел на оставшуюся в банке воду. Сергей сделал всего лишь два глотка. Какая-то сила заставила его отдать банку. Но сама сила осталась с ним, и он еще долго ехал за ее счет. коло Голицына Сергей увидел на обочине тренера. Он стоял и размахивал сумкой. Сергей на ходу подцепил ее рукой. «На двоих!» - прокричал ему вслед тренер. В сумке были два бачка и две котлеты. Сергей отдал один бачок и одну котлету Фролову. Остальное взял себе. Он выпил полбачка, но котлету съесть не смог. Она не лезла ему в горло. Сергей в сердцах швырнул ее в кювет. И скоро пожалел об этом. Он вдруг почувствовал особую легкость во всем теле. Ему стало страшно. Он знал, что это значит. Это с ним уже случилось однажды. Зимой, на лыжной тренировке, когда его тело наполнила такая же легкость, он едва не замерз в лесу, пока в течение двух часов шел до лыжной базы. Сергей понял: надо немедленно поесть глюкозы, если... уже не поздно. Семин поравнялся с Фроловым и попросил:

- Игорь, у тебя есть немного глюкозы или сахара?

- Есть, но она мне самому нужна, - ответил Фролов, не глядя на Сергея.

- Да, конечно, - сказал Сергей и отъехал. Он взглянул на карманы Фролова, когда отъезжал. Они были полны. Начался очередной подъем. Сергей стал отставать. «Не выдержу! - подумал он. - Нет сил! Не для меня это, видно!» Все сделалось противно. Он сам себе стал противен. Он забыл обо всех своих мечтах и о том, как хотел победить. Но продолжал ехать, все еще стараясь догнать группу. Впереди кто-то замешкался, скорость немного упала, и Сергею удалось догнать. Но он понимал, что это только до нового подъема. И «этот момент на него оглянулся Фролов. Он пристально посмотрел на лицо Сергея. Взгляд Фролова поразил его. Фролов смотрел на Сергея, как смотрят люди на убитое ими существо. «Скоро ли упадет? Ну! Падай!» - говорили глаза Фролова. И этот взгляд, как нашатырный спирт, вернул Сергею сознание. Бешенство поднялось в нем и вытеснило жалость к себе. «Он думает, что я сейчас отвалюсь. Но он не дождется этого! Что же делать? Во-первых, не вести совсем! Станут кричать? Пускай! Но этого мало. Надо во что бы то ни стало поесть. Но где взять? Кто даст? Фролов? А я у него еще спрошу! А если не даст, - выхвачу! А если упадем? Так и он не поедет. Отлично!» Сергей нашел выход, и настроение его резко изменилось. Он вывел свою машину из самой середины группы. На него закричали, но Сергей смотрел только на Фролова. И Фролов опять с любопытством взглянул на него. «Он думает, что я вышел, чтобы сойти!» Сергей поравнялся с Фроловым.

- Игорь, дай глюкозы! - сказал он негромко.

- Что?! Ты же не первый год выступаешь! О чем ты думал на старте?

- Я потерял, когда упал... Ну?! Дашь?!

- Пошел ты... - выругался Фролов и отвернулся. Сергей пропустил его немного вперед и прицелился. Но в этот момент он увидел, как кто-то сбоку протягивает ему целую пачку глюкозы. Это был Кудрявцев.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.