Последний довод

С полным шприцем она вошла в палату очередного пациента, вернее, пациентки. «Особо тяжелый случай, – вспомнила она пометку лечащего врача: множественные повреждения внутренних органов...»

В палате свет не выключали – Джози по-прежнему была без сознания, и лампа ей не мешала. На белоснежной подушке в обрамлении густых черных волос – мертвенно-бледное лицо.

«Красивая была». – Сестра с любопытством рассматривала Джози. В больнице говорили, что Джози раньше фотографировали для журналов мод, потому что у нее божественная фигура.

«Теперь, если и выкарабкается, – равнодушно подумала медсестра, – уж ни на что не будет годна». Отыскав тускло просвечивающуюся сквозь тонкую кожу худой руки синюю ниточку вены, она сделала укол. Медсестра не успела до конца опорожнить шприц, как поняла: что-то случилось. Лежавшая спокойно больная вдруг повернула голову, левая рука стала бесцельно шарить на кровати. Искалеченное тело Джози напряглось, лицо побагровело, словно она предпринимала какое-то чудовищное усилие, но эта борьба была недолгой. Напряжение исчезло, рука бессильно повисла, голова упала набок.

Медсестра бросилась считать пульс – он не прощупывался, сердце остановилось.

Первое побуждение – бежать за врачом – медсестра подавила в себе. Она работала в больнице пятнадцать лет и не лишилась хладнокровия.

Что она скажет врачу?

Она завернула шприц в салфетку: его следовало как можно скорее уничтожить. Медсестра не могла ошибиться: она набрала в шприц то лекарство. которое назначил врач. Но эта темная фигура в коридоре... Ее никто и слушать не станет, скажи она, что кто-то добавил быстродействующий яд в шприц. предназначенный для Джози. Она лучше промолчит. Пациентка была настолько плоха, что вряд ли кого удивит ее смерть. Обнаружить яд – дело непростое, больница перегружена, патологоанатомы тоже. Джози уже все равно не поможешь, подумала медсестра, закрывая дверь ее палаты.

Она спустилась на первый этаж и выбросила разобранный на части шприц в туалет.

Продолжение следует.