На фабрике создан производственный комитет, куда избраны представители всех 27 отделов предприятия. Каждые две недели комитет собирается вместе с профсоюзами и руководством и принимает решение о виде и объеме продукции, обсуждает ближайшие перспективы. Здесь вносятся изменения в первоначальные проекты, разбираются конфликты и недоразумения. Мария подводит итог: «Мы, рабочие, больше не получатели зарплаты, а хозяева на фабрике».

Но «Техника» – это не только «рай самоуправления». Работа здесь ведется в три смены, продолжительность рабочей недели 48 часов. Старые машины адски грохочут, и, чтобы уменьшить шум, ведется строительство новых перекрытий. Политически активные рабочие заняты в особых сменах, добровольцы выходят на ночные вахты, время которых засчитывается в общую продолжительность рабочей недели.

В том, что идет война на границе, без труда можно убедиться здесь – прямо на фабрике.

В настоящее время 67 человек принимают участие в боевых операциях, среди них немало лучших производственников. Да, таково влияние ЦРУ на дестабилизацию. Чем сильнее давление «контры», тем больше сил требуется, чтобы поддерживать на должном уровне оборону. Трое рабочих пали смертью храбрых...

Рамон – технический руководитель «Техники» – должен был уйти на пенсию. Он принадлежит к тем, кто последовал за призывом 34 основателей фабрики. До революции, работая техником, он тоже неплохо зарабатывал, но сейчас для него не это главное. Рамон хочет еще немного поработать, пока подрастет новая рабочая смена. Почему? «У меня есть свои причины любить нашу революцию», – отвечает он.

...На высокие деревянные колья наброшен черный пластиковый шатер, расчищено место для огня и котла, вырыты в глиняной почве и замаскированы окопы. Это временное пристанище для 43 семей в лагере у кромки тропического леса. Крестьяне из Рио Сан-Хуан, реки на границе с Коста-Рикой, мечутся туда-сюда, спасаясь от смертоносных налетов банд Эдена Пасторы. Сан-Карлос, портовый город на берегу озера Никарагуа, еще совсем недавно насчитывал 3,5 тысячи жителей. Сейчас сюда собрались почти 10 тысяч человек со всего региона, многие из них живут в лагерях для переселенцев, похожих на этот.

Но и тут далеко не полная безопасность. Всего в паре километров южнее – граница, где контрреволюционеры то и дело переходят реку. Пять дней назад с наступлением темноты здесь завязалась перестрелка. Подразделение банд Пасторы окружило лагерь и открыло огонь по палаткам. Крестьяне спрятали своих детей в ямы, вырытые под полом. По счастливой случайности никто не был убит и даже ранен.

У входа в лагерь стоит деревянная хижина, в которой соседи утешают вдову и девять детей. Ее муж – 35-летний кампесино, с первого дня революции помогавший в создании кооперативов в этом крае, две недели назад был схвачен «контрой». Бандиты выстроили всех и потребовали назвать свои имена. Затем этого крестьянина отделили от группы и на виду у всех расстреляли. Когда он лежал уже на земле, один из бандитов разрядил в его тело весь свой магазин...

В западной прессе немало писалось об Эдене Пасторе как о социал-демократе и якобы «лево-либеральной альтернативе» сандинистам. Но наши коллеги, работающие в Никарагуа, вспоминают, как весной 1983 года Пастора каждый день призывал по радио: «Убивайте иностранцев! Убивайте кубинцев, убивайте немцев!»

Пастора отражает взгляды тех, кто ему дает деньги. А это – правые христианские демократы Латинской Америки.

В Эстели мы встретили группу католических священников, к которым архиепископ Обандо относится без благосклонности. Сюда, на непроходимый север страны, они были выселены из столицы. Следствием этого стали их тесные контакты с крестьянами. Во время диктатуры Сомосы они познали голод и нужду. «Репрессии того времени сделали нас бунтарями, – говорит один из них. – После падения диктатуры мы пытаемся добиться единства веры и революции».

Они работают с полной отдачей сил и потому подвергаются нападкам церкви, которая приклеивает им ярлык коммунистов. С особой тревогой священники говорят о том, что в последнее время сеющие смерть банды контрреволюционеров носят бело-желтые знаки – цвета Ватикана. Здесь, в Эстели, были недавно найдены листовки со следующими словами: «С богом и империализмом – смерть коммунизму!»

В пяти километрах от границы с Гондурасом в плодородной северной долине лежит город Ялапа. Здесь контрреволюционеры постоянно совершают нападения, уничтожают урожаи кофе. В день нашего приезда хоронили 19-летнего юношу, убитого «контрой». Все население города соединилось в траурной процессии.

Мы посетили санитарный пункт, совсем не приспособленный для оказания помощи тяжелораненым. Два юных врача, командированных сюда на время, должны оказывать медицинскую помощь 32 тысячам жителей.

Больные женщины лежат в коридоре, здесь же находится израненный шрапнелью юноша. А ехать в ближайшую больницу далеко – пять часов на автомашине по ухабистым горным дорогам.

И здесь мы вместе с Доротеей Золле решаем обратиться с призывом о пожертвовании средств. Ялапа нуждается в новой больнице. Если мы у себя в ФРГ купим по доступным ценам медицинское оборудование, то на это для начала достаточно 100 тысяч марок. Я приобрету себе позже новый автомобиль, а сегодня первым решаю внести половину этой суммы...

Перевод Владимира Милютенко.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.