Я запер дверь и отправился в беседку.
Незаметно мысли вернули меня на восемь часов назад, к моменту, когда видел Нину в последний раз. Это было за несколько минут до встречи со Стасом. в квартале от «Страуса». Там мы и расстались. На случай, если беседа затянется и мне понадобится время, чтобы сменить пленку, я дал ей телефон бара и попросил позвонить туда трижды с промежутками в полчаса. Первый раз она позвонила в половине шестого. Получается, что остальные два звонка пришлись, на шесть и половину седьмого, когда меня там уже не было. Я пытался представить, что она делала потом, после семи, однако дальше кресла у телевизора и раскрытой книги фантазия не срабатывала. Почему она не дождалась меня? Что заставило ее выйти из дома?
Кроме самой Нины, об этом знал, пожалуй, только Симаков, но мне-то от этого не легче. Он много чего знал, да мало что говорил.
Я заново перебрал подробности нашего с ним разговора и удивился, как много в нем темных мест, намеков, неясностей, которые раньше прошли мимо моего внимания.
Взять те же снимки. Он сказал, что им удалось сфотографировать и машину и того, кто в ней сидел. Кто же? По-видимому, я знаю этого человека, иначе не имело смысла скрывать от меня его имя. Но в том-то и дело, что я не имел возможности проверить алиби ни одного из своих новых знакомых. Любой из них мог находиться в машине. Любой! Страшно подумать, кого только не подозревал я за минувшие четыре дня! И Стаса, и Герася, и Вадима, и Тофика. Теперь к ним прибавился еще и Витек.
Названная им сумма совпадала со стоимостью похищенной валюты. Чем не улика? Допустим, он пронюхал о пресловутом плане и ему удалось добиться того, чего не смог добиться Стас: найти общий язык с Кузнецовым. Дальше все разыгралось как по нотам: заручившись согласием, он подогнал машину с тыльной стороны гостиницы, проник в бухгалтерию, впустил туда Сергея и вместе с ним смылся в неизвестном направлении, а спустя сутки убрал сообщника. Логично? Вполне.
Ну, а если отбросить улику? Если это и не улика вовсе, а случайность наподобие тех, на каких строились прежние мои гипотезы?..
Я поставил магнитофон на колени и хотел послушать «Арсенал», но в темноте, видимо, включил концовку – мелодия оборвалась. Я решил, что заело пленку, но катушки вертелись исправно.
Внезапно в динамике раздался щелчок, и чей-то незнакомый голос произнес с вопросительной интонацией:
«Посмотри, я правильно поставил на паузу?»
«Твоя машина, ты и разбирайся», – послышалось.в ответ.
Я буквально остолбенел от неожиданности.
«Тут миллион кнопок... Эта, что ли?»
Тембр резко изменился на более высокий.
«Кстати, ты принес Хендрикса? Я просил».
«Мало ли чего ты просишь!..»
Голос, подавший последнюю реплику, был мне знаком.
«Приличные люди, между прочим, за записи с пласта наличными платят, а не обещаниями».
Это был Витек! Я мысленно взмолился, чтобы тот, кого услышал первым, как можно дольше не нажимал клавишу «пауза». Впрочем, бармен как-то проговорился, что подсунул Кузнецову не совсем исправный магнитофон.
«Ты же в курсе, я на мели. Но я отдам. И тебе и ему».
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.